Пари на девственницу - стр. 14
Хотя, про суицидально настроенных – это я зря, наверное. Ларина не собиралась умирать – напротив, хотела полетать. И ее забитый наркотиками разум не осознавал, что полетать тут можно только вниз башкой в кусты. Да и убиться вряд ли – всего лишь второй этаж, а под окнами – клумбы с цветами.
Но грохот мы все равно устроили знатный, конечно. Даже Тимур вышел из своей комнаты и мрачно уточнил:
– Все живы, блять?
– Просто развлекаемся, – отмахнулся я.
– Заметно, – огрызнулся брат и хлопнул дверью.
Немного поспать получилось только под утро – когда уснула сама Ларина. Точнее сказать – выключилась, словно и не болтала и не кружила по комнате всего тридцать секунд назад бешеным электровеником. Тогда я, благодаря небеса и всех богов, сотворивших наконец это чудо, поставил будильник на самый тихий режим, чтобы не разбудить ее потом, и осторожно прикорнул прямо рядом с девчонкой на постели... хотя бы на пару часов.
Когда пришло время ехать в университет, я осторожно поднялся, бесшумно собрал рюкзак, потом так же осторожно раздел спящую девчонку – полностью, даже трусики снял, стараясь не залипать на соблазнительные девичьи формы и после разбросав ее шмотки по всему полу, – и вышел из спальни, прикрывая за собой дверь...
При этом не было важно, чтобы Ларина если не проснулась окончательно – то хотя бы понемногу начала приходить в себя. Поэтому, устроившись на водительском сидении своего автомобиля, я тут же громко врубил музыку – ту же самую, что играла вчера вечером, пока мы ехали ко мне домой. Рыжая под нее уснула – а теперь пусть под нее и просыпается. Окно-то в спальне настежь открыто. Затем я быстро завел тачку и выехал с участка.
Конечно, все это подстроила Ника.
Распустила слухи о взятке и попытках продать девственность, уничтожила репутацию ни в чем не виноватой девушки, а теперь еще и запрещенными веществами ее напичкала – надеюсь, что хотя бы последнее вышло случайно, по недопониманию с человеком, который дал ей якобы снотворное... Если честно, про наркотики с Никой мне даже говорить теперь стремно: во-первых, она наверняка начнет расспрашивать, что именно говорила Маша, пока была в состоянии наркотического бреда. А во-вторых, может и слух новый распустить: что Ларина – наркоманка.
Но я все равно хочу прижать ее к стенке.
Вот только получается это не сразу: я добираюсь до университета только к началу первой пары, а препод не переносит опозданий, сразу ставит прогул в журнал посещений... Так что я молча прохожу в аудиторию мимо Ники, а та громко, чтобы все слышали, спрашивает: