Паргоронские байки. Том 1 - стр. 8
– Начни с плохой, – донеслось из шкатулки.
– Ты больше не предпоследний в списке архидемонов. Ты последний.
– Гелал сдох? – равнодушно спросил Пазузу. – Ну и хер с ним. А очень плохая новость какая?
– Он там не единственный у вас сдох. Почти все сдохли. От Лэнга вообще мало что осталось. Там у вас недавно война большая была, катастрофы всякие природные, переворот, массовая гибель аристократов… из архидемонов уцелели только ты и еще двое.
Пазузу издал странный звук. Приглушенный… сначала Рикашьянамас показалось, что это всхлип. Но потом она поняла, что архидемон смеется.
Громко, радостно смеется.
– Что это ты? – удивилась Рикашьянамас. – Ты что, не огорчен? Твой мир погиб.
– Я знаю, – довольно ответил Пазузу. – Мир погиб, Йог-Сотхотх погиб… да все, кого я знал, погибли! Как же здорово. И знаешь, что лучше всего?
– Что?
– Что я – единственный, кто всего этого избежал. Как и должно быть. Как же все-таки вовремя я оттуда свалил!..
– Хочешь сказать, что ты спасался в этом ковчежце?
– Что?.. Да! Да. Это был мой план.
– Эээ… а почему ты тогда закинул его в необитаемый мир без возможности выбраться самостоятельно?
– Ладно, – неохотно признал Пазузу. – Это не было моим планом. Но это могло бы им быть – с соответствующими ремарками. Я просто не предусмотрел парочку деталей.
Рикашьянамас покачала головой. Нет, кем бы ни был этот демон в шкатулке, он точно не гохеррим. Вообще не похож. Даже самый гнусный демон-воитель не станет радоваться, если погибнет Паргорон. Зубы Древнейшего всегда были самой надежной опорой этого мира.
– А кто там те двое, которые выжили кроме меня? – спросил Пазузу как бы невзначай.
– Ктулху и Носящий Желтую Маску, – снова заглянула в кэ-око Рикашьянамас. – Тебе эти имена что-то говорят?
– Ага, значит, Йог-Сотхотх действительно погиб… – облегченно выдохнул Пазузу. – Зато Желтая Маска не сдох!.. Вот гнида!.. Даже тут вывернулся!.. Этот кусок маскимовой еды ничто не потопит, что ли?!
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – сказала Рикашьянамас. – И теперь у меня еще меньше поводов тебя выпускать.
– Это почему еще?!
– Да так. Не нравишься ты мне. Однако попробуй найти какие-нибудь аргументы за свое освобождение. Я внимательно слушаю.
Пазузу в шкатулке надолго смолк. Подыскивал аргументы, а заодно обдумывал свое нынешнее положение.
Что Лэнг потерпел крах – это для него хорошо, конечно. Он не испытывал симпатии к своей… даже не родине, а скорее узилищу. Но скверно то, что вместе с Лэнгом разрушено и такульту. То самое, что делает каждого архидемона архидемоном.
Такульту не исчезло в никуда, а разрушилось. Развалилось. Перестало быть единым массивом. Личная доля Пазузу не пострадала, он бы почувствовал. Но теперь это не часть такульту, а «обломок». Неполноценный кусок, причем довольно мелкий. Его больше нельзя наращивать, он ни на чем не держится.