Парень моей подруги - стр. 7
Это заставляет меня опустить глаза вниз.
Я с позором заметила, что вершинки ни с того ни с сего стояли и смотрели вверх. Привлекали к себе внимание.
Парень это явно заметил, и по его лицу расползлась зловещая, не предвещающая ничего хорошего, ухмылка. От вида которой мне стало плохо.
Мозг отказывался работать и единственное, что я смогла, это только хлопать ресницами. И наблюдать за тем, как Рязанов скользит тягучим взглядом по моему телу.
Облизываясь как голодный зверь.
Поднял взгляд выше, я встретилась с пьяными, карими глазами подонка, что не собирался оставлять меня наедине, давил своей энергетикой.
Не знаю, чего хотелось больше: сбежать или дать пощёчину этому наглецу, что не спускал с меня глаз.
Не нравится мне это. Ой, как не нравится.
Оставаться в одной комнате с невменяемым парнем – это плохая идея. Нужно брать себя в руки и поскорее уходить.
– От-отвернись, пожалуйста. Я сейчас уйду, – прохрипела я и сделала шаг назад, все же прикрывая наготу руками.
Сердце остановилось, когда он сделал синхронный шаг ко мне, вновь вставая вплотную. Возвышаясь надо мной как гора.
Невольно подмечаю, что я и раньше понимала, что он высокий, под два метра ростом, но, когда он стоит перед тобой так близко, невольно начинаешь ощущать себя маленькой букашкой.
Хотя все баскетболисты высокие, но этот… он ещё и большой. Широкий.
Одна его ладонь, как две мои!
Такой и раздавить может, даже не заметив. Или ещё чего…
Я что, думаю о его телосложении?
Мое сердце птичкой бьется в грудной клетке, а дыхание с каждой секундой становится чаще. И это не от волнения.
Жар приливает к щекам, что в момент начинают яро гореть.
Бежать надо, бежать. Но тело, подпитываемое страхом, окаменело и отказывалось меня слушаться.
Как бы громко мозг не трубил о предстоящей опасности, я стояла неподвижной статуей.
Просто не могла понять, что здесь происходит.
– У тебя такая мягкая кожа, как шёлк, – сказал парень невнятным голосом и рукой провёл от талии до груди.
Тело задрожало от столь интимного прикосновения, мурашки табуном пробежали по тем участкам, где были его пальцы.
Ни один парень не касался меня.
Я этого не хотела, да и желающих особо не было.
Я всегда была незаметной девушкой.
Никто не хотел уложить меня в постель, да я и сама не стремилась скорее распрощаться со своей девственностью. Хотя мне уже стукнуло двадцать.
Но вот здесь я оторопела по-настоящему, от такого напора, что не укладывался в голове.
Вот это наглость! И главное от кого?
Может дверью ошибся, или не видит, что это всего лишь я. А не его суперсексуальная девушка.