Паранойя. Почему я? - стр. 25
- Ну, давай обсудим. Только предупреждаю сразу: никаких психов и истерик! Иначе разговаривать будешь сама с собой.
После таких предупреждений мне, естественно, хочется послать Серёженьку, куда подальше. Но вовремя торможу себя, напоминая, что это ни к чему не приведет.
- Окей. Только это не «психи», Серёжа.
Долгов вполне себе красноречиво хмыкает и, взяв пачку сигарет, подходит к окну напротив стола.
- И что же тогда? - закурив, устремляет на меня насмешливый взгляд сквозь пелену дыма.
То, как он стоит, прислонившись к подоконнику, скрестив ноги в этом немного маловатом ему, махровом халате с леопардовым принтом, выглядит настолько горячо, что я начинаю чувствовать себя нимфоманкой.
Вспоминаю, как он двигался во мне; как стонал от удовольствия, кончая в меня, и хочу ещё. Меня бросает в жар, а между ног вновь становится влажно, но, к счастью, тут же отрезвляюще щипет.
Блин, это вообще нормально, настолько сходить с ума по мужику? Или внутри каждой однажды просыпается одержимая больнушечка?
Делаю глоток вина, чтобы приглушить смешок, и возвращаюсь к нашему разговору.
- Это меры предосторожности, - признаюсь нехотя.
Сережа недоуменно приподнимает бровь. Втягиваю с шумом воздух и поясняю:
- Папа Гриша - человек советской закалки и живёт с оглядкой на то, кто и что о нём подумает. Если мы будем встречаться раз в две недели, то проблем нет. Я смогу придумать, почему не ночевала дома, и это не будет выглядеть, как загулы, бл*дство и так далее. В противном случае нужна причина, которая не будет вызывать у него вопросов и…
- И поэтому использовать влюблённого мальчонку кажется тебе отличной идеей, - сделав затяжку, с ухмылкой бросает он и смотрит таким взглядом, что я чувствую себя какой-то сукой. Щеки, будто хлесткой пощечиной, опаляет стыдом.
- Я не собираюсь его использовать. Просто приведу на ужин, покажу раз и… Не надо так на меня смотреть! - взрываюсь, понимая, что мои объяснения не выдерживают никакой критики. Долгов начинает смеяться, чем окончательно выводит из себя. - Нет, а что ты смеешься? Как я, по-твоему, должна каждый раз объяснять Можайскому, что не ночевала дома?
- А почему ты вообще должна ему что-то объяснять? - вводит он меня в ступор. Довольно странный вопрос. Особенно, от мужчины, у которого есть взрослая дочь.
- Может, хотя бы потому, что я живу в его доме?
- Так не живи и не придется выдумывать всякую херь. Тебе восемнадцать лет. Вольна уйти и строить свою жизнь так, как тебе хочется, тем более, что материальных проблем у тебя не будет. Дом, машину я тебе куплю, учебу оплачу, счет на твое имя открою, ну, и всякая мелочевка - это само собой, - все это он говорит таким тоном, словно я какая-то недалекая дурочка. Что меня естественно, задевает. Но я проглатываю обиду и, как можно спокойней, произношу: