Пара для Высшего - стр. 5
И не проснуться.
После звонка Женьке, на протяжении которого я только и рыдала с завываниями в трубку, не в силах и вымолвить хоть что-то вменяемое, на меня напала апатия.
Все происходящее кажется кошмарным сном, который никак не заканчивается. Я ни о чем не могу думать, кроме того, что сказал полицейский.
Я — убийца.
Из-за меня погибла молодая беременная женщина. Да не просто женщина, а Омега Альфы Индарра. Именно того Альфы, что чуть меня не убил. Не то чтобы я была в курсе столичной жизни, но то, как полицейский произносил имя этого Альфы, дало мне понять, что я очень серьезно попала.
Но я ничего не помню. Совершенно. Абсолютно ничего. В голове вчерашний вечер, после того как я вышла из кафе, одно сплошное черное пятно. И чем больше я пытаюсь погрузиться в эту черноту, чтобы хоть что-то вспомнить, тем сильнее начинает болеть голова.
Что же произошло на самом деле?
Врач сказал, что воспоминания восстановятся, нужно только подождать. Но я сомневаюсь, что в этом есть хоть какой-то смысл. Какая разница, вспомню я что-то или нет. Это ничего не изменит, потому что я видела фотографии с места аварии. Такое точно невозможно подделать.
Две искореженные обгоревшие машины, в одной из которых я узнала свою. Я вглядывалась в снимки, пытаясь найти хоть какую-то деталь, которая смогла бы прояснить произошедшее. Но ничего, абсолютно.
Да, я водила машину всего несколько лет, но была очень аккуратной и осторожной, никогда не превышала скорость, у меня ни одного штрафа. Даже за неправильную парковку.
Не знаю, сколько я лежу, не шевелясь и изучая немигающим взглядом воспаленных глаз потолок. Полученная информация добила меня окончательно, выбила все мысли из головы, которая кружится с каждой минутой все сильнее, что абсолютно не помогает мне сосредоточиться и подумать.
Что делать дальше? Как жить? А можно ли вообще жить с таким грузом, как смерть двух людей, смерть ребенка, пусть еще не рожденного?
С трудом мне удается слезть с кровати и все же добраться до туалета, где из зеркала на меня смотрит какое-то чудовище. Или труп, восставший из могилы. Но это я. Бледная, лохматая, с синяками под глазами и шишкой на лбу. Основательно я приложилась. Собственно, отсюда, скорее всего, и потеря памяти.
Снова опираясь на стену, я направляюсь к двери, чтобы позвать медсестру и спросить, не приехала ли ко мне еще подруга с вещами, которые я попросила ее привезти. Да черт с ними, с вещами. Мне жизненно необходимо как можно скорее оказаться в ее объятиях, успокоиться ее рассудительностью, спрятаться в ее уверенности.