Пара для иштара - стр. 16

Через месяц мое поместье было готово. Дом как с картинки смотрел на меня отреставрированным фасадом, новыми окнами, сияющей металлической крышей и восстановленными коваными элементами декора, а также парой статуй богини по краям ступеней крыльца. Ограда вновь опоясывала усадьбу, а, благодаря трудам Якоба, вьющееся растение с мелкими цветочками очень красиво оплетало камень. Сад практически принял свой первозданный облик и был очень красивым. Словно маленький дворец из сказки.

В один из солнечных дней я решила пойти в местное отделение банка, чтобы узнать, как обстоят дела с моими капиталами. Оседлав Грозу, я через полчаса уже сидела напротив клерка. Протянув ему документ с номером счета, ждала, пока он удостоверится в правдивости информации. Я сняла несколько десятков золотых монет на жили-были, остальные вложила на специальный банковский счет, и теперь ежемесячно получала ренту. Этой суммы с лихвой хватало на оплату труда моим домочадцам, содержание усадьбы и еще на женскую радость каждые выходные – шопинг. Поблагодарив молодого человека, я покинула помещение и направилась к своей Грозе. На улице в это время что-то непонятное происходило: народ шеренгой встал вдоль дороги и вглядывался в сторону городских ворот, кто-то выглядывал из окон второго этажа, ребятишки взбирались на всевозможные возвышенности, чтобы была возможность все посмотреть, не мешаясь при этом у взрослых под ногами. Молодые девушки в спешке поправляли прически и макияж. Прямо как будто ожидают начало карнавала. Толпа была довольно плотной, и мне было не очень хорошо видно из-за людей, что же все-таки происходит. В это время от городских ворот начала движение колонна всадников. Люди радостно приветствовали их, кидали к копытам их лошадей цветы, а некоторые девушки – свои ленты и платочки. Я подошла к своей Грозе и взобралась в седло. В этот момент колонна продвигалась в мою сторону, и я увидела, что это были человек пятнадцать молодых мужчин, примерно от двадцати до тридцати лет. Все они ехали верхом на роскошных краолах, а это значит, что все они были из знатных родов. Но больше всех мое внимание привлек всадник, который возглавлял эту процессию. Мужчина, слегка за тридцать, с длинными белоснежными волосами, кончики которых переходили в слегка золотистые – видимо, выгорели на солнце, чуть прищуренные глаза, снисходительно-хитроватая улыбка на не очень полных, но очень соблазнительных губах, слегка переросшая щетина очень гармонично вписывалась в его образ. На одной брови у него красовался небольшой шрам, который не только не портил красоту его лица, но и наоборот, придавал ему особую изюминку. Роста он явно был внушительного, и сквозь наполовину расстегнутую рубашку проглядывал рельеф стальных мышц, которыми он слегка поигрывал, управляя своим просто огромным краолом. Сказать, что он был красив – ничего не сказать: но красота эта была брутальная, мужская, совсем не похожа на красоту наших земных мальчиков-моделек с гладкой, как у младенца, розовой кожицей и маникюром. Он лениво осматривал людей, собравшихся его поприветствовать, иногда слегка кивал головой, пока его взгляд не упал на меня. Его странные глаза смотрели на меня гораздо дольше, чем на кого-то из толпы, в них даже промелькнуло не то любопытство, не то легкая заинтересованность. А у меня от него аж мурашки пошли по спине – абсолютно черные склеры с красноватой радужкой выглядели довольно жутко, но ему это очень шло, придавая его виду какую-то темную притягательную ауру. Но с той же величавой неспешностью он проехал дальше по улице. В тот момент я подумала, что мне это показалось. Мне ничего не оставалось, как только сидеть верхом на своей лошади и ждать, когда уже этот парад закончится, и люди, наконец-то, разойдутся и дадут мне спокойно проехать.