Папа Жора - стр. 4
В голубоватых лучах, пробивающихся сквозь кроны, танцуют пылинки. Под ногами – осторожно, не наступи! – ягодка земляники. В шею впивается комар. Хлоп! Повсюду валяются огромные куски сосновой коры – хватит на пять кораблей! Но добегу во-он до той сосны. Выбегаю на опушку и… замираю.
На залитой солнцем поляне двое – мужчина и женщина. Лежат на животах и о чем-то разговаривают. На мужчине – черные трусы, на женщине – только сиреневые плавки. Я прячусь за стволом дерева и потом осторожно выглядываю. Мужчина кладет руку женщине на спину, гладит. Ветер доносит обрывки фраз: «…он этого даже не заслуживает…», «…ты просто забыла…».
У меня почему-то холодеет в животе. Неожиданно понимаю, что я еще очень маленький, ведь не могу же вот так лежать с женщиной, у которой открыта грудь. Зато теперь я знаю: если так холодеет в животе – значит, в жизни есть что-то сладостное…
Папа Жора стоит на том же месте. Про червей и не спрашивает. Смотрю в садок, там уже один к одному жмутся караси. Но мне не до рыбы, нужно делать корабль. Обстругиваю принесенный кусок коры. Ну кто еще, кроме папы Жоры, мне бы разрешил взять такой нож?! Подравниваю борта, нос, чтобы потом, принеся улов домой («Эти два карася поймались на твой крючок, держи, прынц») и, получив от мамы взбучку за испачканную футболку, опустить в ванну этот изящный кораблик с бумажным парусом.
Как я ждал того момента, когда мама, намылив меня и растерев мочалкой, разрешала потом недолго побаловаться. Вот тут-то разыгрывались баталии! Мой фрегат на всех парусах выходил в открытый океан. Его захлестывали волны, слева нападали пираты, справа – акулы, матросы прыгали за борт, капитан был ранен, акулы с гарпунами в брюхах шли на дно. Но в самый разгар сражения входила мама. Она выдергивала пробку, и океан мелел на глазах. Возникал водоворот, в который затягивало всех акул и пиратов. Я выпрыгивал из ванны, не вытеревшись как следует, надевал чистые трусики и несся к своему дивану, который приветствовал меня дружеским скрипом пружин. Белоснежная наволочка вмиг намокала. Впереди ждала полная приключений ночь…
Эта привычка не вытираться оставалась очень долго и раздражала всех, с кем мне довелось жить. Но с некоторыми привычками бороться трудно, как трудно забыть и тот кораблик из сосновой коры, который сулил большие, порою очень рискованные, странствия, но, однажды спущенный на воду, должен был плыть.
2
Каждую осень папа Жора готовился к зимней рыбалке. Его кухня превращалась в плавильный и кузнечный цех. Там беспрерывно горели конфорки. Папа Жора-алхимик надевал очки: в кухне стоял чад, месилась глина для формочек для мормышек, стучал молоток.