Папа (для) моей дочери - стр. 28
Кажется, наши маленькие занозы быстро просекли, что баба Роза им никогда не откажет. У меня даже закралось подозрение, что это бабуля научила их «уму-разуму», но я тут же отмела эту мысль, так как ба всегда повторяла, что обманывать очень плохо.
— Кира, доброе утро, — поприветствовала я Шелест, когда она ответила на звонок.
— Да какое доброе? Мне Кристину не с кем оставить, — пожаловалась доверчивая мама.
— Животик болит? — вежливо поинтересовалась я «причиной».
— Да. Я уже позвонила в сад, а в поликлинику так и не смогла дозвониться. Стоп! А ты откуда знаешь? Что, и у Жени животик болит?
— Нет. У Жени ничего не болит. Она просто не хочет идти в садик. Привози Кристинку к нам, — предложила я, заметив, что ба отчаянно жестикулирует мне об этом.
— Ириш, нет! А если это какая-нибудь инфекция? Ещё и твоих заразим.
— Чем? Воспалением хитрости? Так у нас это хроническое.
— Что значит — хроническое? Какое воспаление? Ты хочешь сказать, что Кристина это выдумала?
— Ага. У Кристины болит животик, её мама остаётся дома, а Женя очень хочет к Кристине в гости. Как-то так, мать!
— Господи! Им же только пять! А что будет в шестнадцать? — Кира, кажется, была в шоке.
— Самое страшное — устроят переворот.
— Ира! Какой переворот?! Это же дети!
— Ну, значит, детскую революцию. Ты привезёшь дочь?
— Куда я денусь! Розе Андреевне памятник нужно поставить! Как она их выносит только?
— Она их любит. За вами заехать?
— Нет. Я вызову такси, а от тебя поедем вместе.
Кира могла позволить себе купить машину, но пока не спешила: сначала хотела вернуть деньги брату. Может, ему просто понадобились деньги, и он приедет за этим?
— Вряд ли, — ответила Кира, когда я озвучила ей свой вопрос.
— Почему?
— Клим спокойно относится к деньгам. Они у него есть всегда. А если нет, то он прекрасно обходится без них.
— Тогда и не переживай! Приедет и спросишь.
— Да, наверное, ты права. Классная единорожка. Я себе такую же повешу, когда куплю машину.
Я перевела взгляд на детскую игрушку, висевшую на панорамном зеркале. Это была та единорожка, которую подарила мне незнакомая маленькая девочка. Да, теперь это мой талисман — символ надежды на лучшее. Я её не дала даже Женьке, как бы та у меня ни просила. Купила ей похожую, а потом ещё с десяток, потому что моя непоседа всё время норовила отобрать у меня мою игрушку.
«В доме одни единороги!» — ворчала ба, когда я покупала дочке ещё одно сказочное животное.
— Да, она классная, — с улыбкой ответила я, переводя взгляд на дорогу.
— А ты так и не рассказала, почему она тебе так дорога, — напомнила Кира.