Папа для Лисички - стр. 46
Пока размышляю над водоворотом событий сегодняшнего дня, готовлюсь ко сну. Принимаю быстренько душ, чищу зубы, переодеваюсь в любимую пижаму.
Захожу в гостиную, собираясь расстелить диван для сна, и застываю…
Диван разложен, застелен чистым бельем, а на нем вальяжно развалился полуголый мужчина, едва прикрытый одеялом.
14. Глава 14.
Рассматриваю внимательнее открывшуюся моему взору картину.
Как хорошо, что Макс заснул, иначе, уверена, уже лежала бы я распластанная на диване под ним.
От этой мысли становится жарко. Взгляд невольно скользит по изгибам сильного мужского тела.
Красив, зараза!
Практически обманом забрался в мою постель и развалился тут хозяином на весь диван, как хищник.
Безумно хочется прикоснуться, погладить этого зверя, почувствовать тепло кожи, втянуть его запах.
Я делаю несколько маленьких шажков к дивану, стараясь двигаться бесшумно.
Кровь стучит в висках, здравый смысл, надрываясь, зовет бежать, пока этот хищник спит, но ноги не слушаются.
Неведомая дьявольская сила тянет вперед. Наклоняюсь…
Невесомо убираю прядь волос с его лба, рассматривая расслабленное лицо, густые ресницы, губы, покрытый легкой щетиной подбородок. Спускаюсь взглядом ниже, зависаю рукой, не решаясь прикоснуться, но жадно рассматриваю все детали, сильные руки, грудь, мышцы пресса, пупок, дорожку волосков, уходящую под одеяло…
Прикрываю глаза, пытаясь выровнять дыхание, разум топят горячие картины, сознание легко дорисовывает то, что скрыто.
Это наваждение какое-то. Древнее пиратское проклятье!
Да-да, Олеся! Желание - это самое древнее, первобытное проклятье, и если ты продолжишь пялиться на этого мужика, то закончится все так, как ты себе уже нарисовала, когда сегодня принимала душ.
Беги, Олеся! Быстро! Пока можешь!
Начинаю вставать с дивана, но тут меня ловят сильные руки… Я успеваю только ахнуть, как оказываюсь распластана на диване и придавлена этим хищником именно так, как только что фантазировала.
Ну что, допрыгалась, Олесенька? Говорила тебе разумная часть тебя, беги! Уноси ноги!
А теперь что делать?
Упираюсь в грудь Максу, бормочу что-то несвязное, но он не собирается слушать. Руки мои оказываются в плену, а рот мне просто затыкают поцелуем, жадным, горячим, страстным. Пижама моя очень быстро исчезает, тело плавится, горит, просит…
И заорать бы, да связных мыслей больше нет.
А те, что есть, они совсем неприличные, и совершенно нечленораздельные:
М-м-м! А-а-а!
Боже!
Не надо!
Не смей!
Уходи!
Нет, останься!
Пожалуйста!
Еще!
Сильнее!
Быстрее!
Не останавливайся!
Да! Да!
А потом…
Я тебя ненавижу! Ты воспользовался моей невменяемостью!