Пантеон оборотней. Приключения Руднева - стр. 32
По лицу француженки пробежала печальная тень.
– У le prince Paul есть наследники? Дети?
– Увы, мадам… У Павла Сергеевича жена-итальянка и четверо детей. Трое мальчишек и дочь. После начала войны они переехали из Рима к родственникам в американский Бостон.
– Vraiment désolé… (фр. Мне очень жаль…) – покачала головой мадам Атталь.
– Moi aussi, Madame (фр. Мне тоже, мадам), – сухо ответил Руднев. – Но вы так и не сказали, готовы ли вы продолжить наш разговор. Я был бы очень признателен, если бы вы согласились ответить на несколько вопросов.
Теперь уже Шарлотта одарила Дмитрия Николаевича пристальным взглядом.
– Правильно ли я понимаю, monsieur Rudnev, есть основания полагать, что le prince Paul умер не своей смертью? – спросила она.
– Пока что смерть его сиятельства квалифицируется как «смерть при невыясненных обстоятельствах», но вероятность её насильственного характера рассматривается следствием как одна из возможных версий.
– Слишком много слов, вместо того, чтобы просто сказать: «Oui (фр. Да)»! – фыркнула мадам Атталь и, немного помолчав, добавила. – Мне, разумеется, не хотелось бы оказаться замешанной в разбирательстве убийства, но ради четырёх сирот и итальянской вдовы, я готова помочь. Спрашивайте, Дмитрий Николаевич.
– Как давно вы знакомы с Павлом Сергеевичем?
Шарлотта на несколько секунд задумалась.
– Мы познакомились за два года до начала войны в Вене на приёме в русском посольстве в честь дня рождения вашего императора. У нас завязался, как вы говорите, роман. Но продлился он всего месяц. Paul уехал куда-то по делам службы, а я с мужем вернулась в Берн. Потом мы ещё несколько раз встречались в Европе и в России. Когда два месяца назад я приехала в Москву, оказалось, что и он бывает здесь время от времени. Он делал мне визиты. Между нами не было прежней страсти, но, как это у вас говорят, старые привязанности не нуждаются в чистке от патины.
– Старая дружба не ржавеет, – поправил Руднев и продолжил расспрос. – Когда вы виделись с ним в последний раз?
– На прошлой неделе.
– Тогда он и забыл у вас портсигар?
– Не знаю, возможно и раньше. Но нашла я его только avant-hier (фр. позавчера).
Руднев задумался, а потом всё-таки решился спросить.
– Вы сказали, что считаете Вяземского шпионом. Почему вы так решили, мадам?
Француженка несколько брезгливо поморщилась.
– Я не решила, я точно знаю. Paul не очень-то… как это… se cacher (здесь фр. скрывался) … Он иногда бывал очень откровенен… Особенно quand nous faisions l' amour (фр. когда мы занимались любовью). Он рассказывал и выспрашивал всякое… C' était ridicule!