Пантеон - стр. 50
***
Одна девушка из клуба поэзии подсела к Эбби, имя ее, увы, не отпечаталось в памяти, они даже о чем-то говорили (и разговор он после помнил расплывчато), а вторая бутылка (или уже какая-то другая, третья?) продолжала пустеть. Андерсон честно силился вникнуть в суть девичьих откровений, но утомленный, несколько расклеившийся и пьяненький никак не мог понять, о чем толкует его собеседница. Андерсон решил придерживаться излюбленной стратегии, которую часто применял при общении с Торндайком – поддакивать, иногда хмуриться и хмыкать. Прекрасная комбинация, работающая во многих случаях – один из таких, когда собеседнику нужно излить душу.
Продолжая пропускать откровения девушки мимо ушей, Альберт подметил, что она бы больше подошла Чарли – такая же говорливая и по-милому забавная. Так они и сидели на диванчике, вокруг происходила какая-то кутерьма – тосты за окончание семестра (в консервативной академии КиКи придерживались такого академического года, хотя где-то встречались триместры, а еще какие-то дикие схемы периодики обучения, вроде: четыре месяца лекций, столько же практики и между ними месяц на безостановочные экзамены), раздача кусочков пиццы и пластиковых стаканов с каким-то смертельно опасным для желудка коктейлем. А потом… Поэтесса как взяла и поцеловала его прямо в губы. Он ничего подобного не ожидал, но ответил, потому что ничего другого от раскачивающегося в алкогольном и никотиновом дурмане ума ожидать не следовало. А что бы вы сделали на его месте? Вот бы Талли удивился, если б увидел! А рассказать – так и не поверит.
Потом она потянула его танцевать, а поднявшись на ноги, Андерсон осознал, что ему необходимо не просто посидеть, а лучше полежать. Еще новая знакомая посягала на его сверток, страстно желая узнать, отчего он так вцепился в него.
– Ничего такого, – отмахивался Эбби, но та обладала не только словоохотливостью Чарли, но вдобавок его наглостью и прытью. Девушка к его неудовольствию попыталась вырвать из рук мешающую ей (но она считала, что им обоим) непонятную ручную кладь, парень не поддавался. Что из этого вышло? Пакет порвался. Прижимая рамку к груди, а еще прихватив бутылку, Эбби побежал в уборную, крича, что его сейчас стошнит – еще один способ, чтобы избежать нежелательного общения и прорваться через скопища на вечеринках. Эх, школа Чарльза Талли-Торндайка!
Болтушка особо не расстроилась и (Эбби облегченно выдохнул, оглядываясь) не стала преследовать жертву, снова присоединившись к поэтическим товаркам и Чарли, которому, судя по всему, тоже приелась декламация в их компании.