Пансионат для двоих - стр. 7
Отвечаю:
– Все было бы так, если бы не мусульманский брак и его многоженство. Мужчина вкалывает, а женщины… ну, понятно. Если бы религия не заставляла стучатся в землю головой, я бы и обрезание принял, как должное. Но пойдем дальше….
Итак, после ухода с работы надежды мои на сближение с любимой женщиной превратились в фантазии. Но фантазия, как и поэзия, заслуживает внимания – не так ли? Решить проблему свою через другую ипостась – то есть с помощью Берега Заветных Желаний.
Непорядочно – скажите – противоестественно.
Назовем это вынужденным экспериментом.
Спросите – этично ли экспериментировать с любовью?
Что вы от меня ждете? Чтобы я попустился и утешался мечтами в одиночестве?
Один простой вопрос – вмешательство сверхъестественных сил может понравиться вашей избраннице?
Этот вопрос решает все. От ответа зависит моя мечта. Можно ли мне соврать?
Я не причиню ей вреда. Только с мыслью об этом приступаю к эксперименту.
Снова я в беседке на Берегу. Снова я повторяю просьбу тому, кто исполняет Заветные Желания. Пусть я убежища его не открыл, но я знаю, что грибные места навсегда остаются грибными – а значит, если он был, то он есть, и я твердо уверен, что он мне поможет. Вера в это придает силы. Скажу больше – для меня это вопрос жизни и смерти.
До какой степени? – спросите.
До такой – я хочу эту женщину сделать счастливой.
Успокоив себя, отбившись от внутренних оппонентов, я сидел в беседке, воспринимая ее большой лампой Аладдина – какую дощечку тут поскрести, чтобы джин явился и все уладил? Думал, что с ней (беседкой-лампой) нужно уметь обращаться – это только в былые времена (когда и беседки-то здесь не было) все желания исполнялись одним желанием. Теперь все стало гораздо сложнее.
Желая чуда, смотрел на уток, кормящихся из рук отдыхающих, и это помогало сохранять трезвость мысли. Однако день клонился к концу. И от этого накатывала волна отчаяния. Никаких признаков, что я услышан, что над исполнением моего желания кто-то уже работает – значит, ничего и не будет. По крайней мере, сегодня – успокаивал сам себя.
Отдыхающие пошли ужинать, и я остался на берегу в одиночестве. Смотрел на блики воды, машинальным жестом сплетая и расплетая пальцы, и не услышал, как в беседку поднялась старушка.
Бабка как бабка, старомодная, лицо в морщинах, спина согбенная. Она сказала всего три слова:
– Поторопись, тебя ждут.
И я, ускоряя шаг, ринулся вниз из беседки.
Шел берегом и не к санаторию. А, можно сказать, в обратном направлении. Прежде, чем врубиться, куда и зачем иду, думал, что за бабка-то странная – прежде не видел. Уж не…