Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь - стр. 4
– Какая кровать! – закатив глаза, проговорила Дамон, смуглая красавица со скверным на редкость характером, в комнате которой мы сейчас находились. – И больше не придется слушать по ночам, как Юлона ноет и пускает сопли в подушку.
Мы дружно шикнули на злюку, но Юл услышала и выскочила из комнаты обидчицы.
– Злая ты, Мона, – покачала я головой и пошла за выбежавшей девушкой.
Кроткая и всегда такая отзывчивая Юлона до последнего верила, что ее заберет из пансиона жених, с которым она была помолвлена в раннем детстве, еще в те времена, когда ее родители были богаты и могли обеспечить дочери приличное приданое. Уезжая на каникулы после четвертого курса, она была уверена, что не вернется в стены пансиона, и тепло со всеми простилась. Но жених отказался от бесприданницы, и родители отправили Юлону обратно. Вот девушка и оплакивала разбившиеся надежды уже вторую неделю.
Юл стояла в дальней части коридора у окна и сдерживалась, чтобы снова не разрыдаться.
– Ну что ты, милая! Все образуется. Мы сильные, мы сможем все перенести и найти свое счастье, – увещевала я ее, поглаживая по спине и приобнимая за плечи.
– Это ты сильная, а я не смогу, я не выдержу. Уж лучше смерть! – воскликнула Юлона, раздраженно скидывая мою руку с плеч.
– Не смей так говорить! Женщина рождена для того, чтобы бороться. И мы еще поборемся, – прикрикнула я на нее.
По коридору прокатился мелодичный звон колокольчика, а вслед за ним магически усиленный голос: «Всем воспитанницам собраться в холле на первом этаже». За четыре года обучения мы ни разу не слышали ничего подобного, а значит, такое оповещение было привилегией восточного крыла. И главной его особенностью являлся мужской голос. Да, обучение на последнем курсе, видимо, действительно отличается от предыдущих лет.
Спустившись в холл, мы сбились в испуганную стайку в ожидании появления того, кто приказал нам собраться, и шепотом делились предположениями по поводу дальнейшего развития событий.
– Неужели нас сейчас познакомят с наставниками? – смущенно хихикая, прошептала Манора. – Я как-то подслушала, как за забором секретничали пятикурсницы. Они такое про своих наставников говорили… – Судя по пунцовым щечкам Норы, она слышала весьма пикантные подробности обучения. Но мы и так были девушками неглупыми и прекрасно понимали, что нас ожидает на последнем году обучения.
Появление баронессы Ангори вызвало дружный вздох разочарования, а увидев семенящего за ней субтильного старичка с саквояжем, мы готовы были взвыть. Как этот старик, тогда еще не такой сморщенный и сгорбившийся, осматривал меня при поступлении в пансион, я никогда не забуду. По телу прошла дрожь от воспоминания о том, как его сухие скрюченные пальцы ощупывали всю меня с ног до головы. Он даже зубы и подошвы проверял, словно я была молоденькой породистой кобылой, а не тринадцатилетним ребенком. Неужели придется снова пережить это унижение?