Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - стр. 70
– Вижу, ты никак не можешь выбрать одно из двух.
Не настолько сильное замечание, подумаешь ты, Диана, чтобы вывести меня из состояния дремы. И верно, куда как более резким оказался звук падения полена, немедленно полетевшего внутрь очага. Но в этих словах заключался тот необузданный темперамент, который я изначально почувствовал в характере Кристин. Она вложила в сказанное все свое отчаяние по поводу сложившейся ситуации, но и получила, произнеся свою реплику, мощное чувство облегчения, порой извлекаемое нами из точно попавшего в цель острого слова. Перед какой бы дилеммой ни стоял сейчас Гатри, племянница явно воспринимала ее как выбор между жизнью и смертью.
А дальше, как это иногда бывает, у меня случился провал в памяти. По крайней мере мне не запомнилось ничего существенного. Мы еще какое-то время сидели все вместе. Я и Сибила дожидались возможности отправиться спать, а Гатри и Кристин тоже ждали, хотя и неизвестно чего, вот только напряжение витало в воздухе такое, словно в любой момент из коридора могли послышаться чьи-то шаги или извне донестись таинственный крик в ночи. Однако к половине одиннадцатого чары словно развеялись, и я только порадовался, когда по главной лестнице нас с Сибилой сопроводили до наших спален.
Не стану утомлять тебя рассказом, как ужасно провел эту ночь, тем более что миссис Хардкасл только что просунула голову в мою дверь и спросила:
– Не изволит ли ваша милость откушать завтрак?
Завтрак завтраком, а вот крысы успели одолеть меня в явном желании поужинать, не говоря уже о более мелких паразитах. Имей это в виду, Диана, если считаешь, что я не слишком восторженно отозвался о древнем замке Эркани. Проспал же я не более двух часов, а разбудила меня, по всей видимости, крыса, отважившаяся для начала попробовать на вкус большой палец моей ноги. Но это могло пригрезиться, и спать мне не давали в основном крики филинов, нашедших приют в заснеженных зарослях плюща, протянувшегося по стене рядом с моим окном. Обычно я ничего не имею против ночных птиц, но вопли филинов, обосновавшихся в Эркани, это нечто из ряда вон выходящее. Я насчитал несколько разновидностей их голосов, но в каждом слышалась глубокая депрессия и неизбывная тоска. А была еще совершенно новая для меня нота: высокое и протяжное «туу-и-и-и». Вот от нее действительно кровь стыла в жилах. Время от времени поднимали вой собаки, и их трудно было не принять за волков или даже за мерзких оборотней, зачарованных колдуном-хозяином. И постоянно дул ветер. При хорошей погоде в Эркани ночью наверняка слышатся чьи-то шепоты, но во время бурана замок полнился громкими криками, хотя ни слова невозможно было разобрать отчетливо. Я исполнен самого горячего желания выбраться отсюда нынче же утром, чтобы прибыть в Эдинбург к ночному поезду, который завтра доставит меня к тебе в Лондон.