Панджшер навсегда (сборник) - стр. 91
Бой, то затухая, то обостряясь, длился до самого вечера. Батальон был обречен. Он медленно погибал, до последнего не оставляя самой ничтожной надежды на спасение. Оставшиеся в живых ждали помощи, но поддержать их и спасти никто не пришел. Где-то в горах, в соседнем квадрате, реализовывал ложные разведданные второй батальон, шла по снежному гребню пятая рота, отыскавшая наконец своего командира. Ждала указаний разведывательная рота. Ждали команды на открытие огня два артиллерийских дивизиона. В полной готовности к выходу ждала команду бронегруппа первого батальона. Чего-то ждал и командир полка, несколько часов не пытавшийся помочь гибнущему батальону. Никто из командования не подумал несколькими бортами перебросить резервы на господствующие высоты в районе Малимы и Пизгарана. Вокруг, везде, всюду – только враги, и этих врагов оказалось много, достаточно, для того чтобы к заходу солнца все закончилось.
Помощь пришла слишком поздно, когда изменить что-то было уже нельзя. Разведчиков, а с ними и бронегруппу, двинувшихся в ущелье, встретили плотным огнем еще на подходе к месту боя, две машины подорвались на минах, и они увязли в своем бою, так и не сумев ничего изменить, – гребни ближних хребтов находились у «духов». Судя по всему, противник хорошо подготовился к засаде и выжал эту ситуацию до конца. В сумерках, когда наконец стих безжалостный кровавый пир, разведрота приблизилась к расстрелянной долине. Повсюду в неестественных и жутких позах лежали истыканные пулями и осколками тела людей. У многих мертвых глаза были открыты – они умерли быстро, и в этих глазах, в стекле невидящих зрачков, замер последний самый главный вопрос, самое искреннее удивление, словно на пороге парадоксального открытия. Как же вы до сих пор не поняли? Это же так просто, это же сама истина… Жить – это больно…
Еще не свернулась остановившаяся кровь, дух убиенных продолжал витать над полем брани, и где-то здесь продолжал пульсировать эпицентр вселенского Зла, эта гигантская воронка, засасывающая в бездну слабые, беспомощные человеческие жизни.
– Петров, неси ребят, тебе снова закрывать глаза…
Никто не минует чистилища
– Рота!
Тридцать шесть солдат и сержантов, выстроенные вдоль дувала, приняли положение «смирно» и замерли с приподнятыми подбородками. Солдат должен выполнять команду, не сомневаясь и не задавая вопросов, в этом и есть главный смысл строевой подготовки. В момент истины, когда поступит команда «Вперед!», он должен будет выполнить ее решительно и без колебаний. Ремизов сделал паузу, с удовлетворением обвел взглядом свое потрепанное войско – как все изменилось за три месяца, но теперь хотя бы есть с кем идти в бой. Да и сам он, в одночасье оставшийся единственным офицером в роте, изменился неузнаваемо. И внешне – теперь ему никто бы не дал его двадцати двух лет, но главное, внутренне, потому что для него не стало невыполнимых задач.