Память рода - стр. 4
– Соотношение бонусов и голосов стандартное для всех состязаний Золотого меча: один голос равен одной награде. Десять наград или голосов – мини-бонус. Двадцать голосов – малый бонус. Тридцать голосов – средний бонус. Сорок голосов – большой бонус. Пятьдесят голосов – значительный бонус. И так далее, вплоть до грандиозного. Подробнее градация расписана на оборотной стороне выданных вам карт.
М-да уж, серьёзный подход. Вот только почему от Дубровского так и дохнуло уже откровенной ненавистью?
– Помните, каждый из вас имеет право отказаться от участия в состязаниях. Для этого нужно выйти из дома и громко произнести: «Я отказываюсь от участия!».
Я прямо физически почувствовал, как дёрнулся Роман и приготовился перехватить его на полпути.
– Удачи, парни… – казалось, классный руководитель посмотрел в глаза каждому из нас. – Я в вас верю.
Иллюзия Демида Ивановича бесшумно исчезла, а вместе с ней исчез и привкус железа.
– Я в этом балагане участвовать не намерен! – Дубровский так и фонтанировал злостью. – С дороги!
Последние его слова относились к вставшему у него на пути Филиппу.
– Послушай, Роман…
Дубровский грозно взглянул на толстячка, и у Фила аж ноги подкосились. И, судя по появившемуся во рту привкусу железа, Крудау явно не сам так струсил…
– Р-роман!
На Славика Рома даже внимания не обратил. Тем более тот и не делал попыток схватить его за рукав или встать на пути, в отличие от Мирона.
– Стой, – прогудел здоровяк, волшебным образом оказываясь перед Дубровским. – Это же шанс…
Рома лишь прищурился, а наш кузнец ни с того, ни с сего впечатал свой здоровенный кулак себе же в нос.
М-да… дело принимало серьёзный поворот.
Всего несколько секунд, и двое из нашей пятёрки уже выведены из строя, а сам Рома рвётся на выход, чтобы на эмоциях отказаться от участия в «балагане».
– В чём проблема-то, Ром? – миролюбиво уточнил я, вставая в дверном проходе.
С какой бы симпатией я ни относился к Дубровскому, но позволить ему заруинить выпавший нам шанс не собирался.
– Я дворянин, – мне, в отличие от остальных, Роман всё-таки ответил. – Это насмешка и фарс. Уйди, Миша.
– Слово даю, что уйду, но только после беседы, – я и не подумал сдвинуться с места. – В тебе говорят эмоции, а не воля. Это не путь мага.
Про мага я, конечно, зря ляпнул. Переборщил.
– Я сам разберусь, – от Дубровского так и дохнуло холодом.
– Сам разбираться будешь, когда один останешься, – упёрся я, чувствуя всё усиливающееся давление Дубровского. – А сейчас мы – команда!
– Ты не понимаешь, – с грустью покачал головой Рома. – Это другое.