Память о завтра - стр. 1

Привет, дорогой читатель, рад сейчас быть голосом в твоей голове. Признаться, ничего более ценного и не может быть для писателя, ведь творчество, как ни крути, до боли похоже на бедолагу кота, обреченного зависать в неизведанном состоянии по воле Шредингера. Жив кот или мертв? Непонятно, пока не откроешь коробку. Такая же беда с любыми произведениями – только попадание в твою голову делает их живыми, определяет их реальность.

Размышлениями о реальности продиктовано и название сборника. Память о завтра – звучит полной бессмыслицей, да? Однако позволь тебе объяснить, что я имею в виду.

Пытаясь предугадать будущее, мы соотносим крупицы известных нам фактов, соединяя их своими предположениями и домыслами до тех пор, пока не выстроится картинка, в которую можно поверить и считать прогнозом реального “завтра”.

Звучит логично и достаточно точно. Но что на счет прошлого?

Удивительно, но, собирая в памяти прошлое, мы так же соотносим крупицы фактов, соединяя их своими предположениями и домыслами до тех пор, пока не выстроится картинка, в которую можно поверить и считать воспоминанием о реальном “вчера”.

Кажется, я дважды написал одно и то же, но теперь ты видишь своими глазами, что помнить будущее или пытаться угадать прошлое – и есть одно и то же. “Раз такое дело, то почему бы и не выбрать такое название?” – подумал я и выбрал.

Внутри этого сборника тебя ждут мои воспоминания о будущем, которое не наступило. Оно еще может наступить, а может и пройти мимо. От чего это зависит? Играя смыслами, я только что равнял прошлое с будущим, но не буду скрывать от тебя их главное отличие – на будущее ты можешь повлиять.

А теперь давай приступим и я расскажу тебе первое из своих воспоминаний…

Ослепительная алая звезда величественно взошла над далеким горизонтом, разгоняя завесу пыли и мрака. Завороженный зрелищем я замер и смотрел, как сияющий шар наливается энергией, становясь нестерпимо белым, слепящим даже сквозь защитное стекло. Через считанные мгновения она сожжет меня дотла, бесславно завершив мой путь…

И всё нужно будет начинать сначала. Вот черт!

Но за час до этого мы еще были полны оптимизма. Наш вездеход, подпитываемый неиссякаемой энергией реактора, настойчиво преодолевал покрытую ржавой пылью равнину, с каждой минутой сокращая дистанцию до заветной цели – мерцающей точки на карте, выведенной проекцией прямо на лобовое стекло. Метр за метром, километр за километром. Обширные пустоши сменялись вытянутыми долинами с пологими склонами, взобравшись на которые мы вновь обнаруживали долину или начало следующей пустоши, как две капли воды похожие на оставленные позади.

Забавно, что я подумал о воде. Ее то, как раз, здесь было не встретить. Это был мертвый и очень старый мир, равнодушно взирающий на стального гостя, беспардонно вздымающего своими колесами многовековую пыль, доселе тронутую только ветрами и редкими астероидами.

– Что думаешь по этому поводу, напарник? – я отвлекся от созерцания однообразного пейзажа и бросил взгляд на Алекса.

– Что всё это подозрительно.

Алекс застыл в напряженной позе у бокового иллюминатора и, прислонив забрало шлема к стеклу, изо всех сил высматривал снаружи угрозу. Вездеход наехал на камень и кабину здорово тряхнуло, но Алекс умудрился остаться неподвижным. Словно окаменевшая сторожевая горгулья, крепко сжимающая в руках рельсотрон.

– Ты бы расслабился немного, – сказал я, мягко довернув руль, чтобы восстановить нужный курс, – А то забрало треснет.

– Иди ты… – Ругнулся Алекс, но всё же оторвался от стекла и повернулся ко мне. – Это задача повышенного уровня сложности, понимаешь? А мы уже вечность тащимся по равнинам и долинам и единственная трудность пока что – не сдохнуть от скуки и не отбить задницу на кочках.

Я хотел было возразить, но с досадой осознал, что возразить мне было и нечего. Невыразительно хмыкнув, я вновь бросил взгляд на карту. Точка мерцала и приближалась. Как долгожданный маяк в безбрежном море пыли и камней. Или как приманка?