Память льда. Том 2 - стр. 78
– Очень хорошо. Капитан, поставьте по одному взводу у боковых входов. Тихо. Шесть взводов пока ждут здесь, возле ворот. Оставшиеся пять со мной.
Кованый Щит осторожно спешился, стараясь опираться на здоровую ногу. Покачнулся от внезапной боли, стрельнувшей в позвоночнике. Вестовая последовала его примеру и теперь подошла к нему. Успокаивая дыхание, Итковиан посмотрел на женщину.
– Подайте мне щит, – приказал он.
Один солдат помог ей приладить бронзовый шит к руке Итковиана, закрепил ещё один ремень на плече.
Кованый Щит опустил забрало на шлеме, вынул из ножен меч, пока капитан раздавала команды пяти взводам вокруг них.
– Арбалетчики – на вторую линию, не шуметь и держать оружие на взводе, но опущенным вниз. Первая линия, стену щитов, мечи наизготовку. Опустить забрала. Сударь, – капитан обратилась к Итковиану, – мы готовы.
Он кивнул и обратился к вестовой.
– Держитесь по левую руку от меня. А теперь вперёд.
Кованый Щит медленно направился вверх по скользкому от дождя склону.
Пятьдесят три безмолвных солдата следовали за ним.
Квадратную привратницкую освещал один трепещущий фонарь в скобе на правой стене. Два назначенных сюда взвода разошлись в стороны, а Кованый Щит повёл свой отряд по широкому коридору к главным двойным дверям. Шум дождя скрадывал звуки.
Из-за толстых дубовых дверей доносились приглушённые голоса. Смех на грани истерики. Треск горящего дерева.
Итковиан не остановился, когда достиг входа, он использовал щит, чтобы открыть двойные двери, и вошёл первым. Когда зашагал дальше, взводы позади рассыпались, взяв под контроль свой конец длинного сводчатого зала.
Все лица обратились к ним. Истощённые фигуры в лохмотьях поднялись со стульев с противоположного края стола. Послышался звук разбитой посуды и стук упавших костей. Женщина со спутанной гривой волос пронзительно взвизгнула и быстро метнулась к молодому человеку, который сидел на троне Джеларкана.
– Дорогая матушка, – отрывисто произнёс человек, подавая лоснящуюся от жира руку женщине, однако продолжая смотреть желтоватыми глазами на Итковиана, – успокойтесь.
Женщина схватилась за протянутую руку, упала на колени и захныкала.
– Это просто гости, матушка. Слегка припозднились и пропустили… княжеское угощение.
Кто-то в зале безумно захохотал.
Центр стола занимало гигантское серебряное блюдо, в котором развели уже почти догоревший костёр из разломанных ножек стульев и картинных рам. Над ним висели насаженные на копья останки человека с содранной кожей, их давно не переворачивали и снизу тело уже обуглилось. Ноги ниже колен отрубили, бёдра скрепили медной проволокой. Плечи заканчивались культями и тоже были обвязаны. Голова осталась, проломленная и обугленная.