Паломник. Страницы европейской поэзии XIV – XX веков - стр. 34

       Едва на землю став, он выдумал такое:

Невиданный дворец, роскошные покои.

Он сочинил чертёж, когда была чума.

Руины он узрел, все оглядев дома:

Тут хватит кирпича. И Дух, живущий в змее,

Вполз в королеву-мать^>*; чтоб там царить вернее,

Внушил ей чудеса: фасад, колонны в ряд,

Круженье флюгеров и мрамор балюстрад,

И лестницы, и луч на куполе высоком,

Порталы пышные и позолоту окон.

А залы, комнаты, весь этот блеск внутри…

Ну, словом, это всё назвали Тюильри^>*.

Немедля дьявольские мысли овладели

Воображением греховным Иезавели^>*,

Пороки прочие убила эта страсть,

Всё, что помеха ей, должно тотчас пропасть,

Одна теперь мечта живёт, одно виденье,

Что – кровь! Недорога. Дороже наслажденье.

Горящий алчный взор, любой доход любя,

Немало в Лувре жертв наметил для себя.

Жадна разбойница, а искуситель хитрый

Советы ей даёт, покачивая митрой,

В личине пастыря, её духовника,

Смущает он и в плен берёт наверняка

Сердца и слух, и кровь, и разум высшей знати,

Уже он всюду вхож, в суде он и в сенате,

Он в тайный влез совет, а для иных интриг

Меняет образ свой на женский нежный лик,

Зане красавицы всегда легко прельщали.

А если надобно, уже он в сенешале:

Морщины, седина, походка нелегка,

Спина согбенная, в руке дрожит клюка,

Присловья сыплет бес, как должно старикашке,

Усвоил старческие прочие замашки.

То он по виду хлыщ, то он среди святош,

Обвязан чётками, на схимника похож,

В какой-то рясе он, под капюшоном в стужу,

Но посинел, дрожит, ведь полступни наружу^>*.

То в братстве он невежд, чья гордость темнота,

То властный он король, чья совесть нечиста,

То светоч знания, хранящий мудрость строго,

То в маске он двойной и лжёт во имя Бога.

Он может стать судьёй, дабы попрать закон,

Он станет золотом, чтоб взять скупца в полон.

На высшие места из римского синклита

Своих он ставит слуг и вводит их открыто

В соблазны многие, к тому же хитрый тать,

Втащив их на гору, сулит весь мир отдать^>*.

Сеньора юного на торг Лукавый тащит:

Пусть Францию продаст и лишний грех обрящет.

Сбивает он с пути и верных христиан,

Слепую веру их легко ввести в обман.

На жалость Дьявол бьёт, напомнит бед немало,

Дав горечи душе, которая устала,

Лишает нас надежд, ломает нам крыла

И душит, раскалив терпенье добела;

Надежда кончилась, неистовство приходит,

Являя мощь свою, нас в дебри бес заводит;

Кто первым поднял меч, свирепо рвётся в бой,

И отбивается неистово другой.

Князь Тьмы продумал план и, лишних слов

                                                                                     не тратя,

В державы Запада свои скликает рати,

И чёрных ангелов рои уже летят,