Палач и Шут - стр. 47
Этой бессонной ночью, проснувшись от кошмара, Влад смотрел на нее. Красивую, утонченную. Утомленная плотскими утехами, спит и не подозревает игрушкой каких демонов стала. Совсем скоро король Корвин будет вынужден отпереть замок и выпустить Влада. Останутся ли встречи с Илоной и после освобождения такими волнующими как сейчас? Матьяш позволял супругам встречаться два раза в месяц, в ночь с пятницы на субботу, если нет святого праздника. Что делает свидание такими горячими? Влюбленность? Или унизительность запрета? Или общая ненависть к монарху? Еще один вопрос мучил Влада, как он поступит с супругой когда покорит весь мир? Что станет с ней, когда она увидит в нем не просто князя, а его тень, его сущность? Дракона, обитающего в тесной человеческой плоти. Брат Влада, Раду, не смог понять и принять его таким, каким он был настоящим. Раду просто предал его.
Тем памятным утром, в подземелье Токата, его разбудил не кошмар, а тревожный шепот младшего брата:
– Влад! Брат, проснись!
Сразу же глаза открылись, оставив сладкие грезы предрассветной мгле.
– Раду! Брат! – обрадовался спросонок Влад.
Уже несколько месяцев как семилетний Раду ночевал в покоях сладострастного султана. Нет, нет Мехмед никого не принуждал. Хватало лишь ограничить заложникам «верности вассала» выбор. Либо спать на полу и есть объедки, либо нежится на мягких перинах и питаться изысканными сладостями. В свои пятнадцать Влад понимал, что такое честь. В отличии от малолетнего брата. В семь лет плата кажется не такой уж высокой. Тем более чичисбей никто иной как сам османский султан.
Как-то Влад напомнил о чести хранителю султанских покоев.
– Честь? – вспрыснул смехом евнух. – Какая честь может быть у человека, которым откупился родной отец? Или ты думаешь твой папаша не знает о предпочтениях султана? Да храни Аллах во веки вечные всемогущее величие нашего повелителя Мехмеда!
– Отец не мог поступить по-другому, – возразил подросток. – Его заставили это сделать. Рано или поздно он вернет нас домой.
– Твой брат может и вернется. А ты так и подохнешь, не поняв разницы между честью и гордыней.
Жирный евнух рассмеялся, заметив, как Влад беспомощно сжимает кулаки.
– Может, – вдруг служитель перешел на заговорческий шепот, – ты хочешь взглянуть на то, как Великий Султан нанизывает твоего братца на свой достославный скипетр?
Влад сдерживал себя. Если бы не стражники, он бы кинулся на жирного ублюдка и с огромным удовольствием, зубами, разгрыз бы все его десять подбородков.
– Вступай вон, – приказал евнух. Трусливая душонка служителя почувствовала угрозу, вырывающуюся из разъярённого отпрыска порабощенных князей. – Стража, убрать его!