Падшие - стр. 8
– А что вы говорили насчет камер? – спросила Люс воспитательницу, торопясь покончить с обзорной экскурсией.
– Камеры. – Та указала на небольшое устройство с мигающим красным огоньком, свисающее с потолка.
До сих пор Люс их не замечала, но стоило воспитательнице показать, как поняла, что камеры здесь повсюду.
– Видеонаблюдение?
– Именно так, – со снисходительным одобрением кивнула воспитательница. – Мы разместили их на виду, чтобы вы о них не забывали. Мы следим за вами везде и всюду. А потому лучше не делать глупостей. Если это, конечно, в ваших силах.
С каждым разом, когда кто-нибудь заговаривал с ней словно с полнейшей психопаткой, Люс все больше и больше укреплялась во мнении, что так оно и есть.
Все лето ее терзали воспоминания. И во сне, и в редкие минуты, когда родители оставляли ее одну. В той хижине явно что-то произошло, и все, включая Люс, хотели только одного: выяснить, что именно. Полиция, судья, социальный работник – все пытались вытрясти из нее правду, но Люс знала не больше, чем они.
В тот вечер они с Тревором, шутя и подначивая друг друга, спустились к пляжным домикам у озера, подальше от остальной компании. Она попыталась объяснить, что это одна из лучших ночей в ее жизни, пока та не превратилась в самую худшую.
Сколько раз Люс снова и снова мысленно возвращалась в ту ночь, слышала смех Тревора, ощущала прикосновение его рук и пыталась убедить себя, что ни в чем не виновата.
А теперь каждое правило и предписание в «Мече и Кресте» словно утверждало, будто она действительно представляет угрозу для других и нуждается в надзоре.
На ее плечо легла крепкая ладонь. Воспитательница.
– Слушай, если тебя это утешит, ты тут далеко не худший случай.
Первый человеческий поступок. Люс не сомневалась, что он, по идее, должен ее приободрить. Но ее отправили сюда из-за парня, погибшего при невыясненных, подозрительных обстоятельствах. А ведь она с ума по нему сходила. И тем не менее, поди ж ты, она «далеко не худший случай». Люс задумалась, с чем же еще им приходится иметь дело в «Мече и Кресте».
– Ладно, с ознакомлением покончено, – заключила воспитательница. – Дальше давай сама. Вот карта, если тебе понадобится еще что-нибудь найти.
И вручила девушке ксерокопию грубого, нарисованного от руки плана, при этом глянув на часы.
– У тебя еще час до первого занятия, а моя мыльная опера начинается в пять, так что, – она махнула рукой в сторону Люс, – исчезни. И не забудь, – она последний раз показала на устройства под потолком, – камеры следят за тобой.
Прежде чем Люс успела ответить, объявилась тощая темноволосая девчонка и погрозила ей длинным пальцем.