Падение в небо - стр. 10
Я был эмпатичным: сопереживал не потому, чтобы обо мне думали «он такой добрый и сочувствующий», а потому что это шло из глубины души, искренне. Я как будто не умел иначе.
Плохими или хорошими не рождаются. Это каждодневный выбор. Когда вместо злости и мести ты осознанно выбираешь любовь и помощь, понимаешь, что в твоём сердце любви становится только больше, сколько бы ты ни отдал.
Я отрёкся от сана. Попросту не мог одновременно быть с Айрин и служить Богу. Поэтому во всём признался старому священнику, не в силах больше разрываться между чувствами и церковью.
– Мне очень не хочется отпускать тебя, сын мой, – сказал мне он, – но я принимаю любое твоё решение, если оно идёт от твоего сердца.
Я пока не понимал, откуда шло моё решение. Но я доверился своему чутью.
– О чём вы сейчас думаете?
Мне казалось, что я никогда не слышал его мысли.
– Наверное, я давно уже не думаю, – пожал плечами священник. – Не забиваю голову мечтами, тяжёлыми думами, метаниями. «Я уже своё отдумал…» – добавил он мысленно.
Её мысли
Мы с Айрин стали жить вместе. Тётушка Лула выделила нам комнату, пока я занимался строительством нового дома на земле, на которой сгорел родительский дом.
Айрин не расставалась с холстом и красками. Я смастерил для неё мольберт, она могла долгими часами не отходить от него. Чаще всего Айрин рисовала небо. Я любовался ею в такие моменты. Когда она сидела перед мольбертом, в её мыслях было так же тихо, как когда она засыпа́ла. Кисть была продолжением её руки, резкими и плавными мазками она превращала белый холст в настоящее произведение искусства.
Мы так и жили долгое время в нашем тихом мире, где я говорил за двоих, а она чувствовала – тоже за двоих. В её мыслях ни разу не промелькнул упрёк о том, что я не люблю.
«А ты меня хочешь?»
Она отложила кисть в сторону, убирая перепачканную краской прядь волос с лица.
Я смущённо отвёл глаза.
«Ну, ответь же! Да или нет?!» – требовала она.
– Я не знаю…
«Ты всё знаешь!» – вызывающе подумала она.
– Я не знаю ничего, что связано с тобой! – тяжело выдохнул я.
«Мне не нравится твоё имя… – Айрин внезапно перевела тему. – Но зато я без ума от твоих локонов и глаз, цвет которых так и не смогла разгадать».
– Вполне нормальное имя, – пожал плечами я, чуть смутившись от комплиментов, убирая отросшие кудри с лица.
«А как тебя звали в прошлой жизни?»
– Давай не будем об этом говорить.
«Ну-у… Говоришь только ты. Я думаю! – В её мыслях опять проскочила усмешка. – Наверное, нелепо со стороны смотрится…»
Я вздохнул.
«Мне жаль, что я не могу тебе ответить. Я бездарная, немая и глупая… Да, ты действительно не можешь любить такую!»