Пацаны: конец истории - стр. 13
Из института Сербского Колобова перевели в Московскую областную психиатрическую больницу № 3. Облупленные, грязно-зеленые стены его палаты, угрюмые лица ее обитателей не так пугают Николая, как гудки автомобилей за окном, как голоса приходящих к больным посетителей и любые другие напоминания о том мире, где опасность, по его мнению, поджидает на каждом шагу, опасность, от которой он видит для себя только один выход: спрятаться, забиться в угол и закрыть глаза.
Купер
Он не был самым добропорядочным человеком, но он был отважным…
Время от времени ввязывался в сомнительные дела, за бесценок сдавая в наем свое мужество и мастерство тем, кто был этих качеств лишен.
Артуро-Перес Реверто, «Капитан Алатристе»
В военное время человек этот наделал бы чудес: его бы послать куда-нибудь пробраться сквозь непроходимые, опасные места, украсть перед носом у самого неприятеля пушку – это его бы дело.
Но за неимением военного поприща, на котором бы, может быть, его сделали честным человеком, он напакостил от всех сил.
Н. В. Гоголь, «Мертвые души», том II
Над провинциальным кладбищем висит весеннее прохладное небо. Среди облаков в бескрайнем хрустальном пространстве уже гуляют воздушные потоки пробуждающейся после морозов природы, они носятся меж голых деревьев, веют над рыхлым снегом и приятно тревожат душу.
День перевалил за половину. Машины и автобусы траурных процессий уже разъехались, оставив за собой у входа на кладбище месиво весенней грязи и тишину.
Сбоку от недавно отреставрированной часовни на огороженной площадке выставлены на продажу разной формы и размеров могильные плиты и кресты. Там же примостились несколько магазинчиков, где можно приобрести иную продукцию печальной тематики: венки, цветы искусственные, цветы живые.
В ветвях деревьев по-весеннему живо и звонко щебечут птицы. Стучит падающая на шифер бриллиантовая капель. Сквозь сизые тучи сияет солнышко, окрашивая их янтарно-медовым цветом. Равнодушная природа демонстрирует показательную отстраненность от дел людских.
Аллеи с могилами погибших в войне на Украине разрослись. Переступая через проталины, я шел между свежими глиняными насыпями. Ветер шевелил флаги и ленты на венках. С фотографий на крестах и плитах на меня смотрели и смотрели те, кого больше нет. Было очень много молодых лиц, я видел даты их рождения, и мне становилось жутко. Еще вчера страна жила мирной жизнью, население отходило от ковидной истерики, но что-то перещелкнуло и на первых порах резво и бодренько началась война. «Разве такое возможно?» – удивлялись люди. Оказалось, что возможно. Кладбища начали заполняться убитыми. У Ремарка в романе «На Западном фронте без перемен» есть эпизод, где изможденные боями солдаты мечтают, чтобы войны начинались схваткой руководства враждующих сторон: народное гулянье, музыка, входные билеты, на сцену подымаются облаченные в трусы вожди и лупят друг друга дубинками. Великолепная идея: призываете ринуться в бой – покажите пример! Однако знать предпочла войнствовать у микрофонов и на камеру, а в бой пошли одни бедняки. В погребальных конторах закипела работа: в могильные кресты монтировались таблички с фотографиями, на плитах гравировались портреты и даты. Вдруг у могилы с «вагнеровским» венком, украшенным черным крестом, я наткнулся на табличку с датами 10.06.1956-30.10.2022, поднял глаза и прочел: