Ожог от зеркала - стр. 64
– А я тебе тогда ещё говорила, нельзя Пилипыча в начальники. Вот пропил всё, и своё, и наше, даже лак заговорной, говорят, выпил. А всё на нас с тобой пишет.
– Брехня. Лак ему кишки проест.
– Он тебе их проест, ежели хлебнёшь по дурости. А Пилипыч слово знает, они какую дрянь только не пьют. Он и гуталин может жрать, и по хрену. Так что лак пошел Пилипычу на смазку, а ты теперя мучишь летучих мышек, соскобы с них творишь. А она тоже небось пищит, жить хочет.
Ярослав заерзал, устраиваясь на лавочке так, чтобы и сидя, и на бок завалиться. Получилось удобно, но некстати видно обеих старух. И голоса теперь звенели точнёхонько в ухо. Несколько фраз второкурсник потерял, пока ворочался, и теперь против воли ещё и вслушивался в разговор.
– Ты попусту не тренди. – Михайловна выглядела женщиной обстоятельной, хоть и не очень чистой. – Ты объясни, хто тебе про заклятия свистнул.
– Кто, кто. Объявление в конторе. Читать надо бумажки, а не самокрутки сворачивать.
– Я грамоте не разумею. И самокрутки больше не курю. Вот у меня трубочка.
– Ты как читаешь, так и трубку раскуриваешь. Вечно она у тебя тухнет.
– Это мне один дурак порчу на табак наложил. Хотел, чтобы я не курила вовсе.
– Хахаль, что ли?
– Так. Клинья подбивал, пенек замшелый. – Вахтёршам было уже под пятьдесят, и Ярослав удивился, кого могут интересовать столь древние ведьмы.
– И что, ты порчу снять не можешь?
– Сама попробуй.
– А мне зачем?
Михайловна молча выскребла трубку желтым от никотина пальцем, затем все же выдавила:
– Не могу. Три раза пробовала. Сильный был лешак. И глупый.
– Что значит был? Съела, что ли?
– Ты чё, сказок начиталась? Ушел от меня к подруге. Кикимора драная, трясця ей, её матери и Веньке-лешаку.
– Так спросила бы кого, чай, не в степи работаем.
– Ежели кажный вахтер с кажной ерундой начнет к магам приставать, то вахтер этот снова в лес отправится. Дупла околачивать.
– Ой-е-ей. Какие мы принципиальные.
– Ой-е-ей.
– Небось стыдно признаться. Порча-то небось ерундовая.
– Не твоё дело. – Михайловна сноровисто набивала трубку. – Знамо, ерундовая, откуда у Веньки мозги, всё на своей кедровке пропил. А мне хватило.
– И чего?
– Да ничего. Я пробовала тут с девочкой поговорить, с первокурсницей. Они пока молодые, не больно наглые.
– И чего? Посмеялась?
– Нормально отнеслась, с пониманием. Но она тоже не смогла. И, говорит, чего ты мучаешься, вреда никакого, наоборот. Носи, говорит, серники.
– А ты?
– А я и без советов дурацких таскаю целую коробку. – Тут Михайловна встретилась глазами с Ярославом и неуверенно ему улыбнулась. Судя по всему, вспоминала, чего успела наболтать. Ярик встал и пошел от входа в скверик. Разморило его изрядно, но задремать так и не удалось.