Ожог от зеркала - стр. 58
– Если не проштрафишься.
– Да ладно. Чего тут особо. Вот только... Как же всю жизнь без семьи? Без детей? Неужели привыкаешь?
– Если припечёт, можно уйти из корпуса. Вот только мало кто уходит.
– Неправильно это. Семья работе не помеха.
– Правильно. Рыцарь не должен думать ни о чём, кроме долга. А семья – это всегда заботы.
– А если двое? И он рыцарь, и она? Вот Анна. Она красивая.
– Анна одна. С тех пор как Семёна убили, она ни на кого не смотрит.
– Какого Семёна?
– Ты его не застал. Это два года назад было. Они хотели пожениться.
– Вот. Я ж о том и говорю. Живые же люди.
– Тогда уходят оба. Рыцарь и семья несовместимы. Потому и набирают в башню только тех, у кого родни не осталось.
Молодой всадник почесал затылок. Затем попытался расправить сбившийся завиток световой брони. Уже по этому движению можно было определить новичка, ещё не привыкшего к боевому облачению. То, что выглядело как напитанная светом ткань, вовсе не было тканью и пальцами, соответственно, не расправлялось.
– А как Анна попала в рыцари? – снова полюбопытствовал стремянной.
– У неё и спроси.
– Да ну. Как-то неудобно. Знаешь, так скажи. Или секрет?
Рыжий рыцарь замялся. С минуту размышлял, допустимо ли вот так, за глаза, обсуждать женщину-звеньевого, но решил, что вопрос не выходит за рамки дозволенного.
– В общем, почти обычно. Для рыцарей, конечно. В Орден ведь принимают только тех, кто сквитался с обидчиками. Душегубами или ворами. Но меры человеческой не преступил. Так и с тобой было. И со мной. И с Анной.
– Но всё-таки. Она ведь женщина. И явно боярских кровей.
Андрей вдруг напрягся, провожая взглядом неприметную парочку прохожих, но уже через мгновение снова расслабился.
– Что ты спросил? Да, из благородных. Древний род. Но прямой родни у неё не осталось.
– Понятно, иначе бы не взяли.
– Ну да. Там ссора была, вражда кровная, как часто бывает у бояр. И то ли кто-то подослал к ним воров, то ли сами они на добычу позарились, только забрались к ним в дом сразу человек восемь. Шайка целая, лихие люди.
– И что?
– Сторожей врасплох застали, брата у Анны зарезали, родителей... А она наверху спала, спустилась, когда внизу уже всё в крови плавало. Одного только брат успел на пику насадить. Со стены сдёрнул, знаешь, иногда оружие для красоты развешивают.
– А она? Девчонка же?
– Девчонка, да из боярских детей. Она с детства особому бою обучалась. По-благородному называется «крылья дракона».
– Это ведьмины крылья, что ли?
– Ну да. Ты думаешь, почему она уже звеньевая? Ей же тридцати ещё нет.
– И я ж то же – какой из бабы воин.