Ожог от зеркала - стр. 25
Варвара вздохнула. Тарас сладко потянулся и откупорил фляжку с пивом. Блудливый кобель.
В небе, затянутый туманом, висел человек.
Полная луна заливала всё льдистым молоком, но летящей фигуры не было заметно. Скрадываясь изгибами света, она казалась то облаком, то тенью от облаков. Призрачная дымка ломала контур, как при переливах горячего воздуха, чуть-чуть искривляла взгляд. Вот только распространялась дымка не вверх, а сразу во все стороны, больше даже вниз, наслаиваясь на смутные очертания не то шара, не то кокона, в центре которого человек и находился. Сам он неудобств от всех этих помех не испытывал. На глазах темнели очки, дающие мощную фокусировку, защищающие от бликов случайного и боевого огня – оптика плюс спектральная магия, выправляющая свет. Внешне они напоминали выпуклые фасеточные глаза огромного насекомого. Очки любого обеспечивали орлиным зрением. Мало что внизу могло укрыться от внимательного взора, вот только охватить взглядом все и сразу наблюдатель, конечно, не успевал.
Туманный кокон двигался, и достаточно быстро. Человек внутри него висел неподвижно, в расслабленной, удобной позе, иногда поворачивая голову да пальцем поправляя фокусировку. Сопровождая по всему маршруту, кокон окружала стая птиц. Они то разлетались, то плотно вжимались в туманный клубок. Птицы, как и положено стае, держали одно направление, а кокон, если присмотреться, висел точно между ними – в геометрическом центре, через объем, движение и разлет, чуть отклоняясь при сильном смещении.
Четкого строя птицы не держали. Это напоминало полет ворон, когда не сразу и заметно, что вся масса подчиняется единой цели. Была в их полете ещё одна странность – если, конечно, предположить, что кто-то наблюдал всё достаточно близко, рассматривая детали, – птицы летели так, как это свойственно хищным одиночкам, но подчинялись единой воле.
То были соколы. Не летающие стаей в естественных условиях, сейчас они составляли единую девятку. Человек поднял левую руку и опустил ладонь, одновременно заводя локоть кверху. Стая заложила крутой вираж вправо, делая круг над поляной, которую они только что пролетели. Как именно соколы почувствовали знак, было непонятно. Стрелок, скрытый вязким туманом, рассмотрел поляну более пристально, покачал головой и движением левой же ладони направил стаю дальше.
Казалось, соколы летят сами по себе. Птицы не обращали внимания ни на соседей, ни на человека. Стрелок молчал, почти не двигался, и, уж конечно, в его руках не было ничего, напоминающего вожжи. Управление давалось ему легко, как хорошему всаднику: он вообще на него не отвлекался. Два пальца вбок, и стая начала смещаться влево, уводя за собой кокон. Пальцы вернулись в ладонь, и движение снова пошло по прямой. Только знающий наблюдатель мог бы выделить среди птиц несущие тройки, дающие пересечение двух плоскостей, и трех подменных, не принимавших активного участия в движении.