Ожидание заката - стр. 7
Что же касается продажи, то каждую среду и субботу на территории дома отдыха из дыры в заборе появлялся дилер – Бурячиха с тележкой. Она молча клала на подоконник деньги, зажатые скрепкой, оставляла под окном пустые трехлитровки, и, приняв очередную партию ароматного первача, так же молча исчезала.
Банки тут же перемывались Толиком под колонкой. Вроде чистые, но кто знает, что там Бурячиха с ними делала? Деньги пересчитывались Константин Михалычем. Часть пряталась в карман, часть отдавалась Толику. Тот брал старый рюкзак и вечерком шел в поселок за сахаром и за спичками. Десять килограммов сахара и десять упаковок – сто коробков спичек.
Да-да! Константин Михалыч занимался тем, что в свободное от ликеро-водочного производства время делал из спичек домики. И какие домики! По вечерам, когда слушали бормотание телевизора – два канала, больше не ловило – антенна упала, и чтобы ее починить, нужно было лезть на крышу. Константин Михалыч на телевизор внимания не обращал, включив настольную лампу и взяв в руки скальпель, он целиком погружался в работу.
Толик ставил перед собой три или два (в зависимости от того, сколько сортов благородного напитка было в производстве) наполненных больше чем наполовину стакана (дегустация все-таки), закуску, и одним глазом поглядывал на телевизор, а другим – как Константин Михалыч работает.
Константин Михалыч работал и слушал, Толик дегустировал, закусывал и комментировал – красота!
За четыре года этого симбиоза деревянные сувениры постепенно заняли всю стену второй комнаты. Из центрального корпуса Толик притащил несколько шкафов без дверец, составил их рядом, и на полках потихоньку разросся миниатюрный городок.
Если вы думаете, что деревянный домик сделать несложно, то глубоко ошибаетесь! Толик много раз пытался, и ничего не получалось. Вместо домика получался элемент декорации к панно о Великой Отечественной из серии «враги сожгли родную хату», вместо избушки выходило какое-то корявое логово, и он забросил этот неблагодарный труд.
Неделю назад они с Константин Михалычем задумали небывалое. В прошлый понедельник приезжал какой-то его знакомый из города, туда-сюда, разговорились, выпили то, се. Константин Михалыч возьми и похвастайся коллекцией. Показал. Знакомый восхитился и сказал, что поговорит с другим знакомым и тот организует выставку. Типа, народное творчество. Уехал.
Толик все хотел спросить, сколько же Константин Михалычу заплатят, но постеснялся. Хотя зачем Константин Михалычу деньги? Он и так почти олигарх! Пенсия, чуть ли не полторы тысячи – раз! За дежурство – почти шестьсот в месяц – два! Еще и самогон! Одна партия – около стольника, именно столько Бурячиха отдавала. Два раза в неделю, это двести, итого в месяц – восемьсот. Правда, минус сахар и спички, то, се, где-то четыреста оставалось. В общем, валовый доход – под три тысячи. Для Толика, пенсии не имевшего, и жившего за счет трех составляющих – Константин Михалыча, подножного корма и случайных заработков, эти цифры казались баснословными. Разумеется, он знал, что где-то ТАМ живут олигархи, имеющие миллиарды, яхты, самолеты и все прочее, но всерьез никогда об этом не думал. Миллиарды, надо же! Интересно, сколько надо времени, чтобы проесть хотя бы миллион? Если есть нормальную, человеческую еду, не устрицы какие-нибудь и оливки, а что-то простое – вермишель, колбасу, сало, яйца – то, что едят все нормальные люди, а не зажравшиеся буржуи.