Ожерелье богини Кали - стр. 32
– Вы хотели вернуться домой, – проговорил незнакомец мягко, почти нежно. – И я помогу вам. Скоро, совсем скоро вы вернетесь домой… вернетесь в наш общий прекрасный дом, вернетесь к нашей великой матери…
Леокадия Михайловна хотела сказать ему, что ее мать умерла много лет назад в коридоре второй городской больницы и похоронена на Южном кладбище, в желтой глинистой земле, среди тысяч и тысяч одинаковых могил, и что она не хочет к ней возвращаться – но эти слова застряли у нее в горле.
Она не могла отвести взгляд от страшного незнакомца.
А багровые искры в его глазах становились все ярче, как будто отраженный в них пожар приближался, как будто он разгорался, занимая уже полнеба.
– Не бойтесь, – проговорил он тихо. – Вам не будет больно. Вы заснете – и проснетесь совсем другим человеком. Ваша новая жизнь будет ярче и интереснее, чем нынешняя… в этой жизни не будет скудной пенсии, которой вечно не хватает, не будет болезней, не будет очередей за талонами и лекарствами, не будет полутемных больничных коридоров… вы будете благодарны мне!
– Отпустите меня… – пролепетала Леокадия Михайловна непослушными губами. – Пощадите меня, прошу вас…
– Вы сами не знаете, о чем просите. – Губы незнакомца недовольно скривились. – Я оказываю вам огромную услугу… великую честь. Вы должны радоваться и ликовать…
С этими словами он, словно цирковой фокусник, вытащил из кармана яркий шелковый платок.
На мгновение он расправил этот платок, и Леокадия Михайловна увидела странный, тревожный узор – языки багрового пламени, а среди них – танцующую обнаженную женщину.
Женщина эта была отвратительна.
У нее была темно-синяя кожа, четыре руки и ярко-красный высунутый язык. Шею ее обвивало ожерелье из человеческих черепов. На талии был пояс из отрубленных рук. По подбородку и груди этой страшной женщины стекала кровь, как будто она только что завершила кровавую трапезу.
Но незнакомец уже сложил платок вдвое… вчетверо… он взмахнул сложенным платком – и тот живой змеей обвился вокруг шеи несчастной женщины, стянул ее…
Мужчина схватил платок за концы и резко потянул их в разные стороны.
Платок стягивал шею все туже и туже…
Леокадия Михайловна хотела закричать, позвать на помощь – но не могла издать ни звука, она только бессильно хрипела, глаза ее вылезали из орбит.
Она все еще видела глаза своего убийцы.
Багровые отсветы в его глазах разгорелись живым яростным пламенем, он жадно смотрел на умирающую женщину, как будто впитывая в себя остатки ее жизни.
А потом все померкло, и наступила великая тьма.
Мужчина еще несколько минут смотрел на мертвую женщину, словно не мог оторваться от этого зрелища, словно хотел запомнить его навсегда. Затем он открыл дверцу машины, обошел ее и бережно поднял мертвое тело.