Озаренный Солнцем - стр. 28
Та что-то рыкнула, подняла три пальца и стала загибать их по одному. На счет «ноль» Скиталец запрыгнул на летоцикл и опустился на колени между сиденьями. Она заняла место пилота – левое переднее сиденье. Скиталец увеличил размеры щита так, чтобы тот закрывал обоих. Огородить еще и щербатого он не мог, но надеялся, что основное внимание противника будет сосредоточено на пилоте.
В отличие от крупных кораблей, служивших еще и домами, маленькие летоциклы использовались исключительно как транспортные средства. Скиталец внимательно смотрел, как женщина заводит двигатель: сперва тянет за рычаг, потом нажимает кнопку. Тут она замерла, уставившись на обезглавленное тело напарника.
– Взлетай! – поторопил Скиталец, закрываясь щитом от выстрелов.
Еще один вражеский корабль заметил их и стал разворачиваться, чтобы атаковать. И что куда хуже, люди-очаги, как пробужденные мертвецы, один за другим поднимались на заросшем травой поле. Некоторые оборачивались к беглецам, поскольку привязанная к сиденью женщина-очаг окончательно пришла в себя и заорала что-то бессвязное.
Наконец пилот подняла летоцикл в воздух и повела впритирку над травой вслед за остальными корабликами, увозящими спасенных пленников.
На мгновение Скитальцу показалось, что им удалось уйти. Он видел, как горделиво выпрямившийся Огнеглазый наблюдает за ними с возвышения.
Но тому и не требовалось лично преследовать беглецов. Через считаные секунды на поле приземлилось несколько кораблей, на которые стали спешно забираться люди с углем в груди. Другие участники налета вырвались далеко вперед, почти исчезнув из виду. Летоцикл Скитальца остался один.
Разумеется, суда с людьми-очагами на борту нацелились на него.
6
Скиталец похлопал пилота по плечу и ткнул пальцем себе за спину. Женщина глянула в указанном направлении, что-то произнесла – почти наверняка выругалась – и склонилась еще ниже над приборной доской. Скиталец потянулся к винтовке, но женщина положила на нее руку и метнула в спутника негодующий взгляд.
Чудно. Скиталец мог бы попросту вышвырнуть ее и забрать машину – почти не сомневался, что сумеет управлять. Но тут летоцикл пошел вверх.
Они удалялись от грязной земли, поднимаясь в небо, ближе к кольцам, и что-то в происходящем цепляло Скитальца. Бьющий в лицо ветер и распахивающийся под ногами простор будили воспоминания о лучших временах. Чистый, свежий воздух действовал как противозастойное средство для морали.
Эта мысль вызвала улыбку. Такое словоупотребление понравилось бы его бывшему наставнику. И пожалуй, стоит сказать что-нибудь этакое про разреженный воздух здесь, наверху. Может быть, Скиталец все же немного страдает безвоздушной болезнью…