Ойме - стр. 17
– Ну уж нет, спасибо! – Лёка вернулась в реальность, где её снова пытались прогнуть под чужие стандарты. – У меня всё нормально. До вечера. Пока.
Лёка завершила вызов. Устала так, будто смену отработала в выходной. Час пик, когда по Растяпинску снуют толпы туристов. После таких смен всё идёт кругом, только чаевые радуют. Чай. Кофе же!
Ну вот, остыл. Лёка перелила кофе обратно в турку и снова поставила на плиту. В разогретом кофе хорошего мало, но это лучше, чем оставаться совсем без завтрака.
Лёка села за стол и подпёрла щёку рукой. Конечно, жить на балконе не очень-то весело. Но куда лучше, чем в одной квартире с этой Каролиной. Они с Тиной как клоны, будто с одного конвейера сошли – одинаковые густые искусственные ресницы, одинаковый маникюр, даже брови – и те одинаковые. Как нарисованные усы над глазами.
Лёка провела пальцем по собственным бровям, которые выщипывала сама. По выходным, заперевшись в ванной и зажимая в зубах полотенце, чтобы не орать. Ну да, брови у неё тёмные и густые. А на салон денег нет – каждую копейку приходится откладывать. И волосы она не красит. Хотя цвет вроде нормальный – тёмно-тёмно-каштановый, и глаза такие же. Хотя Тина как-то за спиной обзывала её лохматым пугалом. На себя бы посмотрела, резиновая. Хотя она действительно постоянно на себя пялится – по сто раз на дню зеркало достаёт.
А Август ползает за ней, как паровозик на верёвочке. Наверное, такие девушки парням больше нравятся, чем естественные. А Лёка даже не красится – не может себе позволить переводить деньги на косметику.
Мама всё про замуж. Да кто Лёку возьмёт – страшненькая, без денег, да ещё не особо сообразительная. Все так говорили. Всю жизнь. Вот она и привыкла, поверила, что родители дадут ей денег на институт. А, ну да – она же не особо сообразительная. Всё правильно.
Но мама же вышла замуж за папу, а ведь они с дочкой похожи. Мама, конечно, за собой следит – и салоны, и фитнес, и массаж. Не то что Лёка. Да у неё даже имя какое-то дурацкое.
Правильно её все шпыняют, заслуженно. Бестолочь – она и есть бестолочь.
Кофе снова закипел, Лёка вылила его в чашку. Кроме неё в семье, пожалуй, так шпыняют только прабабушку Русалину. Всё говорят, что они похожи. Может, и так. Не виделись ни разу. Почему-то казалось, что Русалина поняла бы Лёку, может, даже поддержала бы. Но этого уже не узнать.
А так – сидеть ей старой девой в нищете. Даже сэндвич в горло не лезет. А вот кофе, пусть и разогретый, вполне ничего. Хорошее сочетание – кофе и кокос. Вот и бутерброд стал съедобным.
Снова затрещал телефон. Теперь на экране высветилось «Марта». Внутри ёкнуло. Этого не хватало. Неужели Лёка опять где-то напортачила и даже не заметила?