Овод в изгнании - стр. 41
Маркиза невольно покоробило – зачем докладывать лионскому доктору о бедности де Мартерелей?
Рене вышел из комнаты Маргариты, чтобы попрощаться с доктором Бонне и немного проводить его. Доктор, на которого Рене и Маргарита произвели сильное впечатление, при расставании предложил взять за лечение, «если это изменит дело», только половину обычного гонорара. Рене покачал головой.
– Я очень вам благодарен, доктор, но сестра никогда на это не согласится. Да и независимо от гонорара стоимость лечения превышает все наши возможности. Но если – скажем, года через три – положение изменится и у нас окажется необходимая сумма, вы согласитесь её лечить?
– Безусловно.
– Ну что же, тогда до свидания, доктор. Большое вам спасибо.
Рене вышел из коляски и долго бродил по полям. Домой он вернулся поздно вечером, сумрачный и молчаливый, и после ужина поднялся к сестре. Маргарита была одна.
– Я сегодня лягу пораньше, – сказал он. – Устал что-то. Тебе ничего не нужно?
– Нет, спасибо. Спокойной ночи.
Они расстались молча, не поцеловав друг друга, ничем не выдав обуревавших их чувств. Всю ночь Рене ходил по комнате из угла в угол, а Маргарита безутешно рыдала в темноте. Она совершенно потеряла способность здраво рассуждать и забыла о том, что её участь облегчится хотя бы тем, что будет устранено обнаруженное доктором Бонне осложнение. Какое всё это могло иметь значение, если отчаянное усилие, которое ей пришлось сделать, чтобы найти в себе достаточно решимости, оказалось напрасным и если Рене покинул её в такую тяжёлую минуту… Уйти и оставить её одну сегодня!.. Сегодня, когда он ей так нужен!
Прошло несколько дней. Брат и сестра были необычайно молчаливы; она, плотно сжав губы, смотрела тоскующими глазами; он, казалось, был поглощён своими мыслями. Анжелика изо всех сил старалась помочь им благочестивыми советами, – она так и не научилась понимать, что иногда людей лучше оставлять в покое. Анри посматривал на них грустно и нерешительно: ему очень хотелось выразить своё соболезнование, но, познав на горьком опыте, что с этой непонятной и трудной парой нужно обходиться осторожно, он не мешал им переживать своё горе в одиночестве, хотя и не понимал такой потребности. Маркиз же все понимал и не заговаривал с ними.
Конец ознакомительного фрагмента.