Отыграть назад - стр. 30

— Ты бы все же оделся, — насмешливо предложила Маша, откусив от бутерброда у меня на тарелке. – Эдуард Денисович воспитанный человек, конечно, он тебе и слова не скажет...

Она улыбалась, но в ее глазах я видела только настороженность. И страх. Она держала руки под столом, вне поля моего зрения, но я был готов отдать на отсечение голову, что она судорожно заламывала сейчас пальцы.

Я успел подняться в спальню и надеть свитер, когда Эдуард Денисович добрался до моего кабинета.

— У вас позитивные изменения в жизни, Кирилл Олегович? Я встретил Марию Васильевну на первом этаже, — сказал он, проходя к письменном столу.

Мне всегда в нем одновременно и нравилось, и бесило то, что по его непроницаемому лицу никогда нельзя было разобрать истинные эмоции. Холодная юридическая акула – вот кем был мой адвокат. В работе это ему помогало. Да и мне тоже. но я не мог его считать, и иногда это напрягало.

— Можно и так сказать.

Я не хотел это обсуждать, и он это почувствовал. Тонко улыбнулся, поставил перед собой дипломат и достал тонкую папку с документами. Подержав некоторое время в руках, он передал ее мне и пояснил.

— Как вы знаете, мы сейчас работаем с требованием Алены Игоревны об установлении единоличной опеки над Гордеем…

У меня от бешенства заныли зубы.

— На сегодня у нас назначена – предварительная – беседа в суде. И пока изучали документы к процессу, то выяснили, что год назад Алена Игоревна сменила фамилию. Причем только в Финляндии. В нашем ЗАГСе я никаких документов не нашел.

— И? — поторопил я адвоката, потому что устал от этой долгой прелюдии.

Он проехал весь путь от Москвы до моего дома к восьми утра понедельника, чтобы рассказывать мне о прошлом этой суки?..

Эдуард Денисович вздохнул, аккуратно снял очки и принялся вытирать из специальной салфеткой, своей медлительностью и неторопливостью доводя меня до зубовного скрежета.

— Мы думали, что она вернулась в Москву не так давно, специально, чтобы начать процесс по Гордею. Но теперь мы сделали новый запрос, уже на ее другую, финскую, фамилию…

— Какого хера ты тянешь?

Я не сдержался, повысил голос, потому что чувствовал выворачиваемым наизнанку нутром, что адвокат неспроста ходит кругами вокруг до около. Очевидно, новость, которую он не решается мне сообщить, будет очень, очень херовой.

— Посмотрите сами, — он махнул рукой. — В папке сведения о ее пересечениях ею границы.

Я послушно рванул веревку, которая удерживала листы вместе, и зашуршал страницами.

— Я проверил даты, — монотонно бубнил Эдуард Денисович, пока я пялился на столбцы с информацией, — впервые под новой фамилией она въехала в страну почти год назад. Пробыла две месяца и вернулась. Потом приезжала еще несколько раз, самый последний – за три недели до похищения вашего сына.