Отвертка - стр. 17

– Можешь умничать сколько хочешь. Пока не отдашь бумагу, отсюда не выйдешь.

– Но я действительно не в курсе насчет бумаги.

– Значит, ты никогда отсюда не выйдешь.

– Да?

В таком ключе мы поговорили с ним еще какое-то время. Бритоголовый Дима кусал ноготь большого пальца и злился.

– Ты вчера с шаболдой в «MoonWay» ходил?

– Ходил. Только без шаболды. Она ко мне уже там подошла.

– Китаец с вами был?

– Ну был. Только он не со мной был. С девушкой. В смысле – с шаболдой.

– А ты?

– Что я?

– Ты с ним о чем разговаривал?

– Ни о чем я с ним не разговаривал! Нужен мне твой китаец! Он хотел купить мне водки. Давайте-ка, говорит, ребята, я вас алкоголем угощу. Очень он у вас тут в России вкусный.

– Ну и?..

– Что «и»?

– Дальше-то что было?

– А ничего не было. Пошел китаец за водкой… по дороге в туалет заглянул… там его и застрелили. Не ты, кстати?

– И бумагу он тебе не передавал?

– Он хотел мне стакан с водкой передать. Но не успел.

– Пердула получается, а? Когда он в «MoonWay» шел – бумага была у него. На трупе бумаги уже не было. А в клубе, кроме тебя, он ни с кем не разговаривал. Куда ж она делась?

– Ну как сказать? Все-таки человек в туалет пошел. Знаешь, зачем в туалете бумага нужна?

– Ты поостри, поостри! На Северном кладбище целая аллея отведена для тех, кто со мной острил.

Скажу честно: я не люблю долго разговаривать с незнакомыми людьми. От этого я непроизвольно завожусь, нервничаю. Я вообще нелюдимый человек. Но как мне было не поболтать с Димой, если я сидел привязанным к стулу, а он стоял надо мой и задавал вопросы?

Вопросов было много. Вопросы были глупыми и непонятными. Сам Дима тоже был глупый и непонятный. За окном светало. Распаляясь и краснея шеей, он продолжал задавать вопросы по поводу бумаги, китайца и туалета.

Два раза он порывался ударить меня по лицу. Правда, ударил только один раз. Он кричал:

– Порву как грелку!

Я отвечал:

– Не ори. По утрам я пью таблетки, и глухота почти прошла.

Не исключено, что, если бы я испугался их бритых черепов, расплющенных носов, растатуированных бицепсов – ребята бы просто убили меня. Было бы жаль. Я неплохой парень.

Однако страшно мне не было. Ну разве что самую малость.

Спустя еще час Дима плюнул мне под ноги и, не оборачиваясь, прошагал в кухню. Обладатель синяка подошел поближе, наклонился ко мне и прошипел:

– Я до себя, сука, еще доберусь… Ты мне за свои нокаутирующие справа еще ответишь…

После этого он тоже ушел на кухню. В комнате я остался один.

От нечего делать я разглядывал помещение и прикидывал, где все-таки нахожусь.

Где-то я читал, что в последнее время бандиты любят снимать квартиры у небогатых старичков, и потом старички с большим трудом выводят с обоев кровяные брызги и выветривают из квартиры приторный запах жженого мяса.