Оттенки серого - стр. 59
– Все желтые безжалостны. Это их работа.
– У нас особый случай. Салли Гуммигут не дает выходных серым вот уже семнадцать лет и заставляет их работать шестьдесят восемь часов в неделю с незапамятных времен. Она обращается с ними, как с грязью, обвиняет их в каких-то выдуманных нарушениях. Даже я считаю, что она перегибает палку, хоть я до ужаса равнодушен к серым.
– А почему она так себя ведет?
– Гуммигутам нужна сцена попросторнее. Много желтого, жестокости больше, чем надо, – но безнадежно провинциальный код ЦВ37. И все просьбы о перемене игнорируются.
Знакомая история: официально почтовые коды использовались только для указания адреса, но на деле значили очень много. Запрещалось третировать человека, исходя из его кода, но это случалось сплошь и рядом. Я был страшно рад своему РГ6.
– Но ведь она обязана платить за переработки, – заметил я, все еще думая про серых. – Хоть так они получат свое.
– Если б они могли еще тратить свои баллы…
– Или делить, объединять, передавать по наследству. – Я перечислил самые несправедливые ограничения, касающиеся серых.
– Ага, чтоб они обжирались беконом. – Запала Томмо по поводу печальной участи серых, увы, хватило ненадолго. – «Разъединенные, мы все же вместе» и прочая фигня.
– Если Гуммигуты такие мерзкие, почему ты с ними водишься?
– Вот именно поэтому! Если в комнате тигр, лучше быть тем, кто причесывает ему усы. Потом, у Кортленда есть обратный билет: вдруг он продаст его мне? – Мы шли в сторону реки. – А вон там живут серые.
Томмо показал на скопление домов с террасами – на некотором отдалении от города. Здания располагались в два ряда, друг напротив друга, по обе стороны улицы. Позади домов виднелись садики: грядки с фасолью, фруктовые кусты, сарайчики. На ветру полоскалось белье. Всего построек было с сотню, если не больше. Я никогда не ходил по серому району один и не знал никого, кто делал бы это. Даже желтым стоило крепко подумать, прежде чем решиться на такое. Но они не признавались в этом – нервничали и говорили, что там грязно: наглая ложь. Просто серые не хотели видеть нас у себя, так же как и мы пускали их к себе только по делу. Разница – большая разница – заключалась в том, что хроматики имели право входить в серые районы, но предпочитали обходить их стороной.
– У нас есть серая служанка, Джейн, – начал я в надежде что-нибудь вытянуть из Томмо. – Она, кажется, немного… капризна.
– Мы зовем ее Чокнутой Джейн. Но никогда – при ней. Она переломала костей больше, чем кто-либо в городе.
– Такая хрупкая?
– Да не своих костей. Наших. Стоит только сказать что-нибудь про ее нос – тут же получишь. Один раз сломала руку Джим-Бобу: подумала, что тот как-то не так смотрит на нее.