Отстрел негодяев - стр. 32
В спальне было тихо, но интуиция подсказывала, что в ней расположились два или три человека, и по неровному дыханию можно было судить, что кто-то из них не спит.
Яшутин сжал руку Сабирова, ткнул пальцем в горницу, себя в грудь и в спальню. Сержант кивнул.
Досчитав по привычке до семи, Яшутин вскинул кулак вверх, и они метнулись в комнаты согласно плану.
В небольшой спаленке расположились трое.
На кровати лежал здоровенный раздетый мужчина, на боку, правой рукой прижимая к себе под простынёй девчушку. Рот его был открыт, дышал он с присвистом, но не храпел.
Ещё одна девчушка сидела на полу под окном, прижав колени к груди, зябко кутаясь в рваное одеяльце. Она не спала, её трясло.
Впрочем, не спала и та, что лежала под простынёй. Когда в спальню проник Яшутин, обе пошевелились, повернув к нему голову, и застыли. В отсвете фар джипа на улице было видно, как они вытягивают шеи, пытаясь понять, что происходит.
Лейтенант покачал пальцем, призывая пленниц не шуметь, осторожно стянул с девочки простыню (она лежала полностью голая), помог ей слезть, махнул рукой к двери, давая понять – уходите.
Девчушка у окна зашевелилась, подобрала с пола одежду своей сестры, не спуская широко раскрытых глаз с «призрака», и обе медленно, как во сне, не веря в чудо, двинулись из спальни.
Детина на кровати зашевелился, потный, жутко воняющий, звучно глотнул, попытался нащупать рукой соседку, завозился, шлёпая широкой дланью по краю постели, привстал, и Константин нанёс ему удар рукоятью пистолета в переносицу, отбросивший бугая – это, наверно, и был командир батальона или взвода – к стене. Детина охнул и обмяк, раскидывая руки: удар сломал ему нос и вогнал кости переносицы в мозг. Умер он мгновенно.
«К сожалению!» – мелькнула мысль.
Секундой позже из горницы донёсся глухой стук, возня, тихий звон, хрип, и всё стихло.
Яшутин вышел в горницу. Навстречу выскользнул Сабиров.
– Порядок, командир! Минус два.
– Уходим.
Девчушки, дрожа, ждали их в сенях. Одна торопливо натягивала на себя бельё и платьишко, а может быть, ночную рубашку.
– Всё хорошо, милые, – шепнул Яшутин, обнимая обеих за плечи. – Всё в порядке, скоро будете дома.
– Вы кто? – прошептала вторая девчушка.
– Ночные ангелы, – пошутил он.
– А мама? – жалобно проговорила первая, всё ещё дрожа.
– Мама уже с нами, ждёт вас, быстренько за мной.
Девчушки дружно заревели.
– Тихо, тихо! – прижал их к себе Константин, чувствуя в душе такую ненависть к похитителям, что захотелось убить их ещё раз. – Не ревите, а то услышат бандиты! Надо бежать!
Выбрались из хаты, и отряд начал отступление, контролируя улицы и дома села, всё ещё погружённого в предутреннюю мглу. Через несколько минут Колесниковка осталась позади, не потревоженная ни одним выстрелом.