Размер шрифта
-
+

Отставной дракон - стр. 4

– Не неси чепухи, – зло сказала Литта. – Ты можешь летать! Пускай с протезом, но можешь! А прадеда моего парализовало ниже пояса, и то он не сдался, выжил и поправился!

– В это я верю, да только ноги не отрастают, – тихо ответил Фальк. – Не надо об этом, прошу. Дай посмотреть на эту красоту, когда еще соберусь…

«Уже никогда, – сказал он сам себе. – Хватит обманывать себя. Ты уже накопил достаточно пилюль. Скоро ты уйдешь в последний полет…»

– Ну как хочешь, – сказала она и начала раздеваться. Полетел наземь шлем, потом ботинки, комбинезон и нательное белье. Литта осталась в чем мать родила и преспокойно пошла к озеру, будто нагота вовсе ее не смущала.

Фальк смотрел вслед, приоткрыв рот, до того Литта была хороша на этом жарком солнце: тонкая, гибкая, по смуглой спине струится черная коса…

Он сел наземь в тени крыла своего аэроплана, прислонился к колесу, посидел немного молча, прикрыв глаза и запретив себе смотреть в сторону озера.

– А мы отлетались, – сказал Фальк наконец. Он всегда разговаривал со старым другом. – Не могу больше. Тянет в небо, а сил не осталось ни у меня, ни у тебя, который ведь раз чиним. Может, так и лучше? Полетим с тобою вместе, заглохнет мотор, вот мы и… А она выберет себе красивого парня из тех, что к ней приезжают, бросит авиацию, детей нарожает, будет жить счастливо… Ты сдурела?!

Он схватился за щеку.

– Это мои братья и дядья, кретин! – прошипела Литта, застегивая комбинезон. – Правильно говорит бабушка, мужики могут думать только об одном! А я думала, ты другой, раз любишь летать… Вижу, ошиблась. Все. Пора возвращаться на базу.

Она отошла к своему аэроплану, погладила его по борту, снова полезла в двигатель. С длинной косы капало.

«Братья и дядья? Такие разные? – подумал Фальк, неуклюже поднимаясь. – Там и рыжие, и светлые, и черноволосые, как она сама, и темнокожие были даже, я ведь видел…»

– Прими рапорт об отставке, – сказала Литта, не поворачиваясь. – Я возвращаюсь домой, как ты мне велел еще при первой встрече.

Фальк открыл было рот, чтобы сказать, мол, не глупи, и вдруг понял, что она плачет, прижавшись к нагретой солнцем обшивке своего «мальчика».

– Извини меня, – сказал он, дотронувшись до ее плеча. – Я не хотел тебя обидеть. Я же не знал, кто все эти люди… А ты красивая, я и подумал, что это твои кавалеры.

– Ты хоть понял, что назвал меня шлюхой? – серьезно спросила Литта, по-прежнему не оборачиваясь. – Кто еще каждую неделю будет менять парней?

Фальк похолодел. Стало быть, он вот так походя оскорбил свою несбыточную мечту? И он думал, что хуже ему быть уже не может?..

Страница 4