Отряд-2 - стр. 39

I. А почему ты решил, что это необычные люди? – не повышая голоса, перебил Сальников. – Чем именно они тебя заинтересовали? Что в них было особенного? Конкретней можешь?

Николай задумался, вспоминая и подбирая правильные слова.

– Как бы это поточнее…. Лица у них такие… ну, не наши лица. Твердые они. Вокруг лица у всех мягкие, сглаженные, а эти… Как из острых и твердых углов собраны.

– Худые лица? – спросил Вадим Андреевич.

– М-м… не в этом дело. Есть и худые, есть и нормальные. Просто…. Не знаю. Твердые. Это самое точное слово. Ну и обветренные еще. Но это у многих «полигонщиков. И еще глаза. Сами все молодые, а глаза у них, как у совсем взрослых, поживших людей.

– Как у меня, например?

– Н-нет, пожалуй. У вас глаза, как бы это сказать… бодрые, что ли. А у этих…

– Уставшие?

– И уставшие тоже. Но не только. Такое впечатление, что они знают что-то, чего никто из нас знать не может. Я таких глаз ни разу ни у кого не встречал.

– Интересно… – Сальников откинулся на спинку кресла и ненадолго задумался. – Еще что-нибудь?

– Да. У меня сложилось такое впечатление, что они никогда не были в Городе.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему у тебя сложилось такое впечатление?

– Во-первых, у них не было денег.

– Наличных?

– Вообще никаких.

– Тебе разве известен их банковский счет?

– Нет, неизвестен. Но у них, по-моему, вообще нет никакого банковского счета. И потом… они задавали такие вопросы, что я понял: Города они не знают совсем.

– «Полигонщики» вообще довольно редкие гости в Городе, – небрежно заметил Сальников.

– Да, – согласился Николай. – Но все равно даже самый фанатичный «полигонщик» знает, что без денег в Городе нечего делать. Еще у меня сложилось впечатление, что они собрались входить в Город с оружием. С огнестрельным оружием.

– Входить в город с огнестрельным оружием не запрещено. Запрещено его использовать.

– Да, но даже то, как они это оружие носят…. Понимаете, я был на Полигоне и видел завзятых «полигонщиков». Но и у них я не встречал такой легкости и естественности в обращении с автоматом. Как будто это не предмет, а… часть тела. В общем, я, конечно, действовал, скорее, опираясь на интуицию. Но мне показалось, что эти люди могут быть нам полезны.

Николай умолк и взял в руки чашку с чаем. Он чувствовал, что ему удалось оправдаться.

– Ты наблюдателен, – побарабанив пальцами по столешнице, сказал Сальников. – И это хорошо. Но ты, в сущности, нарушил приказ. И это плохо.

– Извините, Вадим Андреевич, – Николай сделал вид, что обиделся. – Был запрет на прямую вербовку. Я этого запрета не нарушал.