Отражения - стр. 55
Комната была круглой.
Вогнутый, как купол, потолок, украшала карта созвездий.
Рядом с окном, с обеих сторон от него, стояли кадки с какими-то деревцами.
Ни камина, ни письменного стола – только низкий столик между креслами, видимо, предназначенный для чая или кофе.
– Располагайтесь, как вам удобно, леди Лидделл, – сказал Габриэль.
Он держал руки за спиной, как будто бы не знал, куда их деть.
Я рассеянно кивнула, рассматривая ровные ряды книг – корешок к корешку, золотое тиснение, ткань и кожа, подогнанные по цветам. Никаких тебе покосившихся стопок, потрепанных брошюр, мятых свитков, безделушек, оставленных то ли по забывчивости, то ли с тайным умыслом.
Видимо, это тоже парадная комната – просто в этот раз без сборников законов.
Габриэль, кажется, заметил проступившее на моем лице восхищение. Он застенчиво улыбнулся, наклонив лицо так, чтобы скрыть эту улыбку, словно стеснялся ее.
– Я рад, что вам нравится.
– Очень, – призналась я, разглядывая лепнину над шкафами – бегущую вдоль стены широкую полосу барельефа: белые листья, цветы и книги, над которыми были помещены небольшие кристаллы.
Габриэль тоже задрал голову. На его лице вдруг появилось что-то, похожее на смесь гордости и тайной радости.
– Вряд ли это можно сравнить с библиотекой дель Эйве, – сказал он скромно. – Но мои родители предпочитали собирать не книги по магии, а сказки и истории, которые нравились им. Кабинет для работы, – добавил он, приглашающим жестом указывая на кресла, столпившиеся, как компания приземистых существ, ровно в середине. – А здесь отдыхают.
После темных комнат и неприятных взглядов здесь даже дышалось легче.
Сидя в кресле, я еще продолжала рассматривать полки с книгами, изредка бросая взгляд на их хозяина. Габриэль молчал, нервно перебирая пальцами, отряхивая с жилета невидимые мне пылинки, поправляя очки и манжеты. В свете, льющемся из большого окна, он выглядел бледным и усталым. Серые глаза за стеклами очков смотрели на мир почти печально – в те минуты, когда Габриэль не пытался улыбаться мне, словно делая вид, что все в порядке.
– А ваши родители… – начала я, ухватившись за случайную фразу, просто потому что дальнейшее молчание, как мне казалось, одинаково сильно давило на нас обоих. – Они живут не с вами, я правильно поняла?
Габриэль застыл, сомкнув кончики пальцев перед своим лицом. Вопрос, кажется, был для него чем-то вроде сильного удара, выбившего из легких весь воздух – поэтому Габриэль сделал глубокий вдох прежде, чем мне ответить:
– К сожалению, мои родители уже не живут.
Его голос звучал чисто и очень спокойно, беспечно, сказала бы я, как бывает, когда пытаются скрыть что-то важное. Мне показалось, что сказанное повисло в воздухе, как отзвук случайно задетой струны или колокольчика, висящего над дверью.