Отражения - стр. 13

– Да, я должна стать частью ее свиты.

Я сказала это и замолчала, подумав, что просто повторяю чьи-то слова, не осознавая ни толики стоящего за ними смысла.

– Большая честь для крошки Амелии, – сказал Шамас шутливо, словно уловил мое замешательство. – Получить в свою свиту кого-то вроде вас.

Я удивленно приподняла брови. Ренар фыркнул и повернул голову в сторону, пряча улыбку: уж он-то знал, как я бесилась и как почти час бегала по библиотеке дель Эйве из стороны в сторону, рассказывая ему и Корвину все, что я думаю об этой своей миссии. Оба слушали, как мне показалось, с сочувствием, но советовать что-то не решились.

Феликс, специально или нет, придумал для меня изощренную пытку, за которой, я не сомневалась, будет с удовольствием наблюдать. И, возможно, не только он.

– А вы считаете, что нет? – Шамас, кажется, прочитал все, что было написано у меня на лице. – Вы не цените себя, леди Лидделл, и не вполне осознаёте место, которое занимаете в этом мире.

– Наверное, – согласилась я. – Это довольно сложно, осознать свое место, особенно когда ты не можешь понять, где же оно.

Шамас глубокомысленно промолчал, глядя куда-то в сторону, словно бы старался понять, что же я такое сказала.

– И потом, – добавила я, – в вопросах воспитания и укрощения принцесс я разбираюсь еще меньше, чем в светских условностях.

– Боитесь, что вами будут вертеть, как хотят? – Шамас улыбнулся с каким-то оттенком хитрости.

– Очень, – призналась я.

Феликс так уж точно, и я не удивилась бы, если бы его племянница вдруг оказалась такой же – хитрой, насмешливой и избалованной.

– Не бойтесь, – сказал он. – Я не знаком с Амелией лично, куда уж мне, но я немало слышал о ее семье, пока жил… вы помните, где, – Шамас посмотрел на меня так, как смотрят на заговорщика, знающего твою особую тайну. – Так что если вы согласитесь задержаться на еще одну чашку кофе, я расскажу вам хорошую историю.

Я бросила вопросительный взгляд на Ренара, не зная, как поступить и сколько еще времени было у нас в распоряжении, и тот кивнул.

– Мы можем задержаться до темноты, господин Раферти, – сказал Ренар. – И даже чуть дольше, если вы разрешите нам одолжить у вас фонарь на обратную дорогу.

На гербе старшего сына Короля сиял, окруженный венком из дубовых листьев, золотой силуэт благородного оленя.

Олени преследовали Амелию с самого детства – не только на гербе, украшающем все, чем она владела. Их головы смотрели на Амелию стеклянными глазами со стен в охотничьем домике отца, где они с матерью как-то провели три невероятно скучных часа, потому что у Амелии разболелся живот и леди Катарине пришлось отказаться от наблюдений за охотой на лис. Олени украшали посуду и мебель, светильники и зеркала. Узор вышивки, похожий на оленьи рога, вился по вороту платья, которое Амелия получила на свой седьмой день рождения.