Отражение. Зеркало войны - стр. 48
– Почему?
Давид кашлянул, проглатывая грубость, и сформулировал вежливо:
– Петя твердо уверен, что недоступных женщин на свете нет.
– Есть те, которых он еще не толкал? – язвительно уточнила Малена, намекая на народную мудрость: «Что шевелится, то любим, что не шевелится – толкаем и тоже любим».
Давид пару минут подумал – и фыркнул в ответ.
– Вот именно. Если будет примеряться – скажи, я ему нос по морде раскидаю.
Малена и не собиралась молчать, если что.
– Это все?
– Еще Антон с Юлькой.
«Твою мать!»
«Шервуля вам под хвост!»
Девушки были молчаливы, но единодушны и выразительны настолько, что Давид смущенно кашлянул.
– Я и сам не знал, Андрюха вчера сказал.
Малена еще раз перебрала в уме присутствующих.
– Петр и Виктор будут с девушками?
– У них постоянных нет, там познакомимся. Я тебя сам представлю.
– Благодарю вас, – кивнула Малена.
Кажется, это будет сложный день. А и ладно! Переживем, пережуем! Десять человек, не считая присутствующих, неужели она не справится? Еще как справится!
– Не уверена. Если только в порядке живой очереди, – задумалась Матильда.
– Бить – не будем.
– А воспитывать?
– Если до пяти лет не воспитали, сейчас уже поздно, – Мария-Элена пожала плечами.
Матильда спорить не собиралась. Поздно, рано… Пусть Малена разбирается. Она аристократка, они это должны уметь. Вот!
«Домик» оказался огромным двухэтажным коттеджем из красного кирпича, с громадной верандой и здоровущим прилегающим участком, наверное, соток в десять-пятнадцать, на котором не росло ни единой полезной зеленки. Ни грядки с укропом, ни куста с клубничкой – газон, альпийская горка, качели, мангал под навесом и большая беседка.
Всю эту роскошь огораживал такой же забор из кирпича, с пиками поверху и камерами снаружи.
– Стильно, – оценила Малена.
– Я сам рисовал, – похвастался Давид. – Андрюха попросил, ну и…
– Можно будет потом посмотреть? – Малене стало интересно. Что может нарисовать Давид Асатиани и что могут построить по его чертежам?
Можно обманываться внешностью, словами, поступками, но нельзя обманываться творениями рук человеческих, ибо в каждом из них – душа творца.
В книге, музыке, песне, в доме, в скульптуре, даже в автомобиле, который вышел из мастерской, – и то частичка души мастера. И это – видно. И душу видно.
– Сам покажу, – пообещал Давид. – Андрюха против не будет.
Джип затормозил рядом с машиной хозяина, и Давид вышел из машины, подав Малене руку.
Девушка коснулась его ладони кончиками пальцев, легко спрыгивая с подножки.
– Додик! Привет!
– Андрюха! Здорово!
– Ты чего – на своем крокодиле? А пить не будешь? Или девушку за руль посадишь?