Отражение. Зеркало войны - стр. 10
Петюня в суд не пошел.
Ждал у входа, курил какую-то вонючую гадость, демонстрировал миру пузико в розовой рубашке. Мария-Элена обогнула его, как столб.
– Эй, ты чего?
Петюня успел перехватить девушку за локоть.
А в следующий миг…
– Руки. Убрал.
Мария-Элена не повысила голоса. Не стала ругаться, угрожать, сердиться.
Из серых глаз смотрела смерть. Скорая и мучительная.
Смерд! Посмел! Поднять руку! На герцогессу!
За такое вешали без суда и следствия, иногда за шею, а иногда и за ноги.
Толстые пальцы сами собой разжались.
– Ты… это…
Девушка развернулась – и удалилась с поля боя.
Убила бы! Но – нельзя.
Матильда пнула бы обнаглевшее быдло в коленку или, по-простому, ударила бы Петюню в челюсть, но и этого нельзя было делать. Суд рядом, Параша выйдет, увидит, что ее сыночка обидели, и пойдет такая вонь!!!
Тут и ходить далеко не надо, снять побои и подавать заявление.
Этого допустить нельзя. И слава богам, что Матильда пока не перехватывала управление телом, Мария-Элена могла и не успеть остановить сестру.
Сейчас же… Что там со временем?
Можно еще успеть на работу, мало ли что там накопилось. Да и успокоиться не помешает.
С успокоением Матильда крупно просчиталась.
Первой на работе ее встретила Лера.
– Явилась не запылилась! Ну и где ты шлялась?
Мария-Элена вскинула брови.
– Вопрос моего отсутствия был улажен с начальником.
При чем здесь – ты? Вслух она этого не сказала, но Лера и так все поняла. И окрысилась уже всерьез.
– Думаешь, самая умная? Пришла тут, крыса, задницей повертела…
Допускать развитие базарного скандала герцогесса не собиралась.
– Валерия, вы тушь где покупали?
– В «Цветке»… ты что – нарываешься?!
– Нет. Она осыпается, и под глазами получаются некрасивые темные разводы. Зеркало дать?
– Давай…
Прежде чем Валерия опомнилась, ей в руки сунули маленькое зеркальце – и проскользнули мимо. Ругаться было поздно.
Круг под одним глазом действительно имелся.
Валерия послюнявила палец, стерла его и решительно направилась в приемную.
– Вот!
В несчастном зеркальце что-то хрустнуло, с такой силой его припечатали к столешнице. Мария-Элена спокойно открыла его, бросила беглый взгляд.
– Сочувствую. Разбитое зеркало – семь лет неудач.
Валерия опешила.
– А… я…
– Несчастья можно избежать, если закоптить осколки на церковной свече и в полночь закопать на кладбище, читая молитву Пресвятой Богородице, – тем же равнодушным тоном озвучила Мария-Элена. – Только это надо сделать в тот же день.
– Ты чего мне мозги пудришь?
Мария-Элена пожала плечами, сбрасывая зеркальце в мусорное ведро.
– Это не я. Это «Практическая магия» Папюса.