Отражение сна - стр. 8
Тут бы наконец расслабиться, но опустилась зловещая тишина. Шаги стихли у стола несчастного сновидца.
– Ваш проект должен быть сдан через три дня, – шеф не утруждал себя ни приветствиями, ни вопросами, он сразу начал с приказа.
– Мы успеваем: вот, поглядите, этот и этот участки готовы, этот на тестировке, осталось дождаться только…
– Никаких «дождаться». Покажете мне его после обеда.
– Но он будет готов лишь к завтрашнему утру – команда и так работает сверхурочно…
– Это ваши проблемы. Поторопитесь – и чтобы сегодня всё было у меня.
Сновидец сник. Однако собрался с духом и мягко возразил:
– Это физически невозможно: один человек на больничном (он всё равно работает – удалённо; но продуктивность упала, и мы стараемся его не нагружать), другой уволился, стажёр ещё не обучен.
– Значит, команда неэффективна. Подготовьте мне отчёт о каждом.
– Какой именно отчёт?
– Сами знаете – под сокращение.
– Но… но у команды и так не хватает рабочих рук!
– Значит, будет хватать.
Абсурдность этого заявления обескуражила только сновидца, он выглядел как выброшенная на берег рыба: выпучил глаза, открыл рот – и молча закрыл. Шефа ничто не смутило, он уже переключился на следующего. Точнее, на следующую – соседку сновидца, ту самую женщину с цветочным парфюмом:
– Так-так-так, Вера, что тут у нас?.. – в хриплом голосе появились игривые нотки. От этого он стал ещё гаже.
Шеф наклонился, чтобы посмотреть в монитор сотрудницы, и как бы невзначай опёрся о спинку её стула. Сотрудница, почти вдавившись в столешницу, наклонилась тоже – не чтобы приблизиться к монитору, а чтобы отдалиться от шефа.
– Валерий Михайлович, мы не закончили, – не известно, по каким углам своей души сновидцу пришлось собирать крохи храбрости, но он их всё-таки собрал. Даже прекратил растворяться – наоборот, стал отчётливее, чем раньше.
– Закончили, – шеф и не взглянул на него. – Отчёт тоже жду сегодня.
Запас храбрости был мал и быстро кончился. Сновидец перевёл невидящий взгляд на свой монитор и весь как-то выцвел. Он сидел неподвижно, и казалось, однажды он просто врастёт в своё рабочее место, сам станет неодушевлённой частью офиса, не более чем предметом интерьера.
Шеф тем временем тоже будто врос в пол за спиной Веры. Или прилип – причём не только к полу. Дело было посреди бела дня на глазах у многолюдного офиса – однако таково коллективное одиночество: люди близко, но не близки. Каждый сам по себе и сам за себя.
Тяжело быть в такой ситуации. Тяжело даже наблюдать за ней со стороны. Смотреть и ничего не делать, словно руки и ноги скованы кандалами беспомощности.