Отравленная кровь - стр. 36
– Значит, Майя Григорьевна обскакала всех хозяев в этом доме и стала его собственницей, я правильно понял? (Наталья утвердительно кивнула.) А как ей это удалось? Она купила этот дом, получила в дар?..
– Наследство досталось.
– М… – одобрительно выпятил Феликс нижнюю губу, качая головой, дескать, повезло. – А кто наследство оставил вашей хозяйке?
– Муж, кто ж еще!
– Подробно расскажите о муже и жене…
– Да я ж ничего не знаю… – Наталья сложила брови домиком, показывая наглядно, что она рада бы помочь, да нечем. – Мы-то совсем недавно здесь стали работать, при нас эти все… родня покойного, да и сама Майя Григорьевна… они не обсуждают семейные дела. Ну, бывало, услышу обрывок фразы и… и все. Так по обрывкам и поняла, что родня покойного недовольна распределением наследства, а еще… Ну, мне так показалось… В общем, считают они Майю Григорьевну виновницей в смерти Николая Леонидовича. Да. Что вы так смотрите? Не верите мне? Так я же и говорю: показалось.
– Да нет, вера тут ни при чем, – потирая подбородок, сказал Феликс. – Но знаете, Наталья, родственники всегда недовольны завещаниями, если приходится делить наследство.
– Ой, и не говорите, – махнула она пухлой ручкой. – Некоторые судятся из-за ложек с вилками, позорище, правда?
– Вы что-нибудь трогали в спальне, когда обнаружили труп? – поинтересовался Павел.
– Не-ет, – протянула она с ужасом, округлив при этом глаза. – Я очень испугалась и стала кричать, прибежал муж… с топором. Потом он вывел меня и в полицию позвонил… то есть сначала нашему участковому, а тот в полицию городскую. Мы знаем, что нельзя ничего трогать, во дворе ждали ваших.
– А сколько детей у…
Не успел Павел договорить, в самый неподходящий момент, когда возник контакт с горничной, в гостиную вошли двое молодых людей и замерли на пороге с перевернутыми лицами. Симпатичная девушка, осмотрев всех с подозрением, поинтересовалась высокомерным тоном:
– Что здесь происходит? Вы кто? Что здесь делаете?
– Это дочка покойного хозяина, злючка, – шепотом сообщила Наталья и добавила еще тише: – А всего их четверо… в смысле детей.
– Ого, – только и вымолвил Феликс.
В уме сразу завертелся вихрь: а куда делась жена хозяина, она жива или мир праху ее? А если мир праху ее, она своей смертью умерла или случайно кирпич на голову свалился прямо с неба в солнечную погоду? Нет, ну, такие мысли сами появляются, когда видишь взрослую дочь, а наверху молодая жена лежит с искромсанным телом, убитая никак не может быть родной мамой девице с надменным лицом. Но любопытство Феликсу пришлось отложить до лучших времен, так как Павел поднялся и направился к дочери покойного хозяина, доставая удостоверение, на ходу представляясь: