Отрабатывай долг, девочка! - стр. 36
И никакие угрызения совести меня больше не мучали. Даже наоборот. После увиденного я резко миновала стадию обиды и перешла в фазу дикой злости. Мне хотелось крови. На этот раз фигурально, конечно. Вряд ли бы мне во второй раз сошла с рук подобная выходка.
Но вот другая мне показалась вполне заслуженной. К тому же, страна должна была знать своих героев. Так почему бы не ускорить народное признание?!
Проходя мимо парковки, я заметила очень знакомую машину. Не раздумывая ни секунды, быстро оглянувшись по сторонам, я как вор во время перебежки подбежала к ней.
На горизонте было чисто. Объект покушения был без внимания и свидетелей. Преступление обещало остаться нераскрытым... Ладно, на этот счет я погорячилась. Осман точно бы понял, что это моих рук дело, но доказать ничего бы не смог.
Честно говоря, я не понимала, что на меня находило всякий раз, когда дело касалось этого мужчины. Во мне просыпался протест и какой-то подростковый бунт. Хотелось провоцировать и делать все на зло. А все потому, что я в прямом смысле слова бесилась, стараясь для себя понять и объяснить его поступки.
У меня было столько вопросов, состоявших в основном из “что?” и “почему?”, что голова взрывалась.
Но вывод напрашивался только один, как и ответ: “потому что он сволочной кобель”!
И, собственно, это я не постеснялась написать на его машине. Не просто пальчиком на запыленном кузове, а ключом по безумно дорогой краске.
Выводя каждую букву, я вспоминала то, как он обнимал другую женщину. То, как он это делала. То с каким уважением относился к ней и с каким пренебрежением ко мне. Я вспоминала каждый его кривой взгляд и каждое его обидное слово в мою сторону.
Он не имел никакого права так себя вести! Хотя бы по тому, что я прекрасно видела и чувствовала, как его глаза загорались каждый раз смотря на меня. Как он реагировал на мою близость. Пора было признать, что это кобель на меня запал! Ну раз он был таким упрямым козлом, то его стоило проучить!
Вот только сейчас я поняла, что не могла с уверенностью утверждать, что там машина пренадлежала именно Осману. Ведь злобный амбал угрожал мне именно за это... И, если тот мужик вычислил меня по камерам, то и Осман мог... он мог видеть как я подобрала часы, которые он никак бы не нашел в палате. Поэтому и приехал.
Внутри меня внутренности сжались узлом. Я разозлила двух очень страшных мужчин. А после того как Осман пришлось приложить того громилу, вряд ли он стал добрее. И это совершенно точно нельзя было назвать благородством сего стороны. Осману подобные чувства незнакомы.