Отпустить или влюбить? - стр. 3
Усмехаюсь про себя.
«Нет, ну каков наглец, а? Ох, Дима, Дима, ничему тебя жизнь не учит! Хоть самой перевоспитывай!»
Кстати, а это неплохая идея…
2. Глава 1
София
– «Огней так много золотых на улицах Са-ра-то-ва…»
Душа требует песни, и я пою:
– «Парней так много холостых, а я люблю же-на-то-го…»
– Соня! Ты опять пьёшь?
От громкого мужского голоса чуть не подпрыгиваю на месте. Глаза были закрыты, и появление младшего брата я пропустила.
– Ты на кого орёшь, мелочь?! – огрызаюсь, приоткрывая один глаз.
День выдался паршивым. Погода стоит мерзкая. Уже вторую неделю идут дожди. Моё настроение и без того ниже плинтуса, а тут ещё мелочь всякая воспитывать будет.
Смотрю на брата. Передо мной стоит высокий, подтянутый юноша. Симпатичный, зараза, но ещё без того небрежного лоска, который заставляет замирать женские сердца. Ещё немного и бац! Миру явится ещё один сердцеед. Берегитесь, девочки, и не говорите, что я вас не предупреждала!
И почему я не мужик? Хочу в следующей жизни родиться мужчиной. Буду сама всех сводить с ума.
– Сестра, сколько раз тебе говорить, что алкоголь не решает проблемы, а только добавляет?
Всё верно, к алкоголю у брата резко негативное отношение. Собственно, и у меня тоже.
Ему было десять, когда погибли наши родители, и он уверен, что, если бы отец был трезв, ничего бы не случилось. Тут я с ним была согласна.
А вот сестрой он называет меня только тогда, когда очень сердится.
– Слушай сюда, братик. Я. Не. Пью. Это понятно?
Ещё не хватает мне морали выслушивать!
– А что ты делаешь? Лечишься? – усмехается. Вот не паршивец ли?
– Точно! Господи, не прими за алкоголь, прими за курс лечения, – произношу подняв глаза к потолку. – Видишь, я даже молитву знаю.
– Так, по-моему, кому-то хватит. – Эд забирает со стола бутылку вина и выливает остатки в раковину.
– Ты с ума сошёл?! Это же «Фантом»!
– А вот не фиг всякую дрянь пить.
– Это очень дорогая… дорогое.… Эй, это не дрянь, а вино! – возмущаюсь.
– Мне всё равно. Соня, хватит. Очень тебя прошу.
– Ладно, – сдаюсь. Смысл возмущаться, если всё равно всё вылил. – А петь-то можно?
– Пой, – разрешает Эд.
– Хоть что-то. Но из-за тебя я забыла, что пела, – выкатываю претензию брату.
– Вот! Уже и склероз начинается, – пеняет мне Эд.
Кидаю в него салфеткой, но этот поганец уворачивается.
– Про мужика ты пела.
– К-какого мужика? – таращусь на Эдика, нахмурившись, и пытаюсь собрать мысли в кучку.
– Я откуда знаю, какого? Женатого.
Да ну, нет?! Я не могла! Чтобы брату сказать о своём самом любимом кошмаре?!
Ни-ког-да! В каком бы состоянии я не была.