Отпуск - стр. 16
Несть числа таким примерам.
Вот и Александр Дмитриевич Ланской, его полный тёзка и однофамилец, из того же ряда.
Июльский зной заставлял невольно думать о тяготах светской жизни эпохи классицизма, когда солнце вряд ли палило слабее, но ни дамы ни кавалеры и помыслить не смели даже в укромном уголке собственного сада подставить светилу хотя бы маленькую толику белёсой плоти. Да и спать ложились в рубашках до пят и колпаках на голове. Каким же раскрепощением должна была казаться греховная интрижка, хоть со старухой! Не тяга ли к избавлению от тиранящих тело одежд толкала в их объятия? Куда угодно, лишь бы сбросить последние покровы! Вот почему сильна в русском народе любовь к баням, месту, где можно прилюдно щеголять в чём мать родила.
Ланской понимал, что лишь малая толика рассуждений о наготе войдёт затем в повесть о целомудренных временах Екатерины, возможно, одна только мысль, часть фразы, причастный или деепричастный оборот, но прежде чем положить её на бумагу, надо прочувствовать тему, пропустить через капилляры сознания тактильные ощущения, смоделировать гипотетические ситуации. И это тоже работа, а для неё годится и шезлонг в саду.
Вот только никак не втолкуешь этого Наташе. Наташа – настоящая соратница, верная подруга, терпеливая жена, замечательная хозяйка, но не дано ей понять тонкостей таинства, являющего на свет чудо из чудес: новое, оригинальное, неповторимое даже своим создателем сочинение. Всегда ей хочется приспособить сидящего с отрешённым видом или закрытыми глазами (о нет, это не сон, всего лишь погружение в другую реальность) мужа к какой-нибудь бестолковой хозяйственной повинности, давно уже механизированной в цивилизованном мире.
– Всё равно сидишь, полил бы огурцы, – слышится с крыльца.
Господи, везде это делают распылители, вращающиеся над грядками и нежно обрызгивающие их искусственным дождём, стоит лишь включить систему, подсоединённую к обыкновенному водопроводу. У нас, по старинке, тянется дырявый шланг или берётся в руки дедовская лейка, содержимое которой попадает обычно не столько на посадки, сколько на обувь поливальщика. Да и зачем их поливать, если ночью обещают дождь. И вообще не стоило сажать ради копеечного урожая: больше двух вёдер вряд ли наберётся, а соседка ведро за десятку продаёт. Может ещё дешевле уступить, чтобы не стоять полдня возле шоссе на пекле и не дышать выхлопными газами.
С Наташей познакомились они случайно. Про всех своих предыдущих дам сердца Ланской такого сказать не мог: с одной учился в школе, с другой – в институте, с третьей жил по соседству, с четвёртой, ставшей на короткое время женой, занимался вместе в спортивной секции, пятая была дочерью маминой подруги, а шестая – папиного начальника. И лишь седьмая оказалась той самой таинственной незнакомкой, с которой дело быстро пошло на лад: через месяц – предложение, через два – свадьба.