Оторва для Ботана - стр. 23
– Э, Светос, что за дела? Ты чего левого чувака первым ставишь?! А как же родной брат? – юноша, наконец, выступил из-за спины Светы и обижено надул губы.
– Так, Сава, не беси! – строго заявила Маресюк. – Братьев у меня много, а Елисей Петрович – он такой один.
– Польщён и тронут, – отозвался со всем ехидством, на какое только был способен. Я вообще в присутствии этой девчонки становился сам не свой. Что несказанно выводило из себя. – И всё-таки, что здесь произошло? Почему вы кричали и звали на помощь?
Маресюк тяжко вздохнула:
– Это всё помехи.
– Причём тут помехи? – не понял я.
– А притом, что из-за них вы не услышали весь разговор. Мы говорили о рингтонах.
Пышная девица и рыжий пацан активно закивали головами.
Маресюк торопливо представила их:
– Это мой брат, Савелий, – кивнула на юношу.
Тот протянул мне костлявую тонкопалую ладонь:
– Практически близнец.
– Угу, – буркнула Маресюк, – практически. А это – его девушка Вика.
Та улыбнулась мне, демонстрируя брекеты. М-да, и это меня она обозвала чудовищем? Ну-ну!
– Очень приятно, – холодно откомментировал услышанное. – Но я по-прежнему не понимаю, какое всё это имеет отношение к рингтонам и вашим крикам?
– Просто у Савы и Вики с рингтона всё началось и им же, как выяснилось, закончилось. Поставил не ту мелодию на телефон – вот и закончились отношения. Прощай любовь, завяли помидоры, калоши жмут и нам не по пути, – патетично продекламировала Света и совершенно невинным жестом прижала ладони к груди, захлопав ресничками.
– Всё это очень трогательно, – начинал закипать я, но внешне старался держаться холодно и надменно, – но зачем же вы тогда звали на помощь и кричали, что вас насилуют?
– Эх, – погрустнела Маресюк, – это мы просто обсуждали, пока ждали Вику, кто какие прикольные рингтоны слышал. Ну, я и вспомнила, что у одной сокурсницы айфон орёт дурным голосом: «Спасите! Помогите! Насилуют!» Представляете, прямо на парах!
Савелий и Вика прыснули со смеху, а вот мне было не до веселья.
– Великолепно! – всё-таки не сдержался и выпалил в сердцах. – То есть, из-за вашего глючного телефона и развлекушек я летел через полгорода! Бросил важный проект! Ну, Маресюк! Погодите мне!
Сжал кулаки до хруста. В жизни на женщину руки не поднял, и тому, кто это делал, мог навешать как следует. Но тут прям чесалось залепит подзатыльник. Чувствительный такой. Сохранять хладнокровие в таких обстоятельствах было всё труднее.
– Ооо… – её глаза и губы – такие манкие – приняли форму этой буквы. – Простите… Я не знала…
– Не знала она! – рыкнул, повернулся и зашагал к машине. По пути набирал Дольского – пусть снимает с меня это дурацкое кураторство. Мне нервы дороже.