Отнять всё - стр. 29
Он пошел к себе, а я долго сидела на кухне и плакала. Потянувшись за салфеткой, я от волнения опрокинула хорошенький зеленый глазированный кувшинчик, который подарила мне на новоселье тетя Дженни.
Плакала я не только потому, что Маркус отказался ехать в Лиссабон, а потому, что было вообще жалко себя… Слишком много за короткий срок произошло событий: окончательный разрыв с Эдди, знакомство с Маркусом, беременность – и рождение моего дорогого мальчика. Конечно, я устала, однако куда больше меня ранило равнодушие Маркуса. Я любила его, мне хотелось, чтобы он был ко мне внимательнее – как во время моей беременности. Ведь связывали же нас какие-то чувства, и они не могли пройти бесследно.
Про мою идею с путеводителем только и сказал: «Отличная концепция!» Не захотел ни обнять меня, ни отпраздновать. Эдди повел бы себя иначе. Сгреб бы меня в объятия, потащил бы в паб отметить успех. И мы оба напились бы… хорошего тоже мало.
Я вдруг вспомнила, как пришла однажды с работы в нашу с ним квартиру, и в гостиной гремела музыка. Эдди валялся на диване и во весь голос вторил приемнику. При виде меня он расплылся в улыбке, и я сразу поняла, что он пьян. Одна рука у него была в крови. Я выключила радио.
– Что случилось?!
– Да этот гад обращался с девушкой как последняя сука, толкал. Ну я ему и врезал.
– У тебя рука…
Я пошла на кухню, отыскала в холодильнике пакет с заморозкой. Потом села на диван, прижала пакет к его разбитым пальцам. Он лишь поморщился – и снова запел. Меня раздирали противоречивые чувства. Я злилась, что он опять выпил и ввязался в драку, и одновременно гордилась – защитил женщину, которую оскорбили. Когда Эдди напивался, то становился агрессивен, но он придерживался старых понятий насчет мужской чести и женщину никогда бы и пальцем не тронул. И мужчин, унижающих женщин, презирал.
Зазвонил телефон. Я попыталась ответить нормальным голосом. Это была Хейя.
– Извини, что звоню на домашний. Могу я завтра взять выходной? И извини, что не предупредила заранее.
Объяснять причину она не стала – в этом вся Хейя. Мне продолжать разговор не хотелось, и я не стала расспрашивать.
– Можешь и домой звонить, ничего страшного. Ты свои материалы к пятнице закончишь?
– Да.
– Тогда бери выходной. Увидимся в пятницу.
Я положила трубку. В дверях стоял Маркус. Почему он смотрел так пристально? Проверял, закончилась ли моя истерика, чтобы войти на кухню? Он подошел к столу и поднял осколки кувшинчика – тот разбился на три части.
– Я могу склеить. Он ведь тебе очень нравится.
– Сможешь? – Я шмыгнула носом.