Отложенный эффект - стр. 35
– Я понял, в чём дело. Я тебе подскажу потом, как всё это точнее описать, чтобы ни у кого не возникло сомнений. Понимаешь, из твоих слов я понял, что ты столкнулась с кем-то из наших вчерашних ночных друзей, и приписала последствия их нападения тому самому отложенному эффекту.
– Ничего подобного, – дёрнула она плечом.
– Не расскажешь?
Вот ведь паршивец, ещё и гладит её то по плечам, то по боку, то меж лопаток. И целует в… разные места.
– Это случилось… на заброшенном полигоне. В начале века там экспериментировали с разными сочетаниями убивающих заклятий, артефактов и отравляющих веществ – для общей дезориентации мага, надо полагать.
– Во время великой войны?
– Точно. И там завелась команда простецов, пытавшаяся добраться до оставшегося барахла и применить его в своих целях. Нам нужно было зачистить полигон и деактивировать всё, что можно. И грамотно уничтожить то, что нельзя. И вот там стояла защита. Один человек погиб на месте, я шла следующей и уничтожила ту штуку, остальные не пострадали. А меня… в конце концов вылечили.
То есть она очень на это надеется, что вылечили.
– Жаль, что я не знал этого сразу, – он снова просто обнял. – Но ты жива и здорова, и это невероятное чудо господне.
– Это квалифицированный целитель.
– Видимо, проводник высшей воли, – не сдавался он. – Порекомендуешь? Я бы показал такому целителю отца.
– Думаешь, твоего отца нужно кому-то показывать? Как по мне, он великолепен сам по себе в любом агрегатном состоянии, – фыркнула Марион.
Генерала Саважа она весьма уважала.
– Ты ж, наверное, видела, как он ходит?
– Как может, – если у тебя нет куска стопы, ты будешь ходить именно что как сможешь. – Но порекомендовать ему Клодетт могу.
– Вот и славно. И что, ты думаешь вернуться на службу или заниматься наукой?
– Я думаю обо всём. Диссертация готова наполовину, осенью мне обещали группу студентов на практику. А возвращение на службу зависит от итогового вердикта врачей.
– Это же замечательно.
– Почему? – глянула она на него.
– Будем часто видеться, – он улыбался совершенно без какой-либо задней мысли. – Марион, если ты сомневалась в себе, так не сомневайся больше. Ты права, ты взялась за такую тему, в которой никто не разберётся лучше тебя, а если кто-то ещё попробует что-то тебе сказать – шли ко мне, я поговорю. И про моменты описания поговорим ещё обязательно. Но, может быть, не сейчас?
– А что сейчас? – глянула она из-под ресниц.
– А сейчас ты и я, и ничего больше.
Ах ты ж, ты и я, значит, и ничего больше. Хорошо, сам напросился.
Марион решительно взялась за цепь на его шее.