Отложенное самоубийство - стр. 13

Марина за моим плечом зевает так, как будто орет изо всех сил с выключенным звуком. Устала, солнышко. Вволю назевавшись, жена начинает негромко рассказывать, как прошел ее день. Она сегодня ездила к врачу, сдала анализы. Если анализы окажутся негативными – операция. Будут резать. «И не тянуть!» – сказал ей доктор Ольшевски.

Это еще не все плохие новости. Утром, пока я спал, Марина поговорила со своей старшей сестрой Наташей. В свое время Наташа не поехала со всем их кланом в Германию, осталась с семьей в Казахстане. Год назад у нее обнаружили рак печени. Наташа перенесла уже две операции, но метастазы появляются снова и снова. Сегодня утром она попросила Марину приехать в Казахстан, попрощаться. Очевидно, что дело совсем плохо.

– И что ты решила? – спрашиваю я жену.

– Что тут решать? Нужно ехать, – пожимает плечами Марина.

– Когда?

– В ближайшее время. Завтра закажу билеты на самолет до Астаны.

– А дети?

– Возьму обоих с собой. Саша сегодня переговорил на работе. Ему дают две недели в счет отпуска. У Лукаса все равно скоро начинаются каникулы. От класса не отстанет.

Марина обнимает меня, утыкается носом мне в шею и тихо шепчет на ухо:

– Придется тебе пожить одному. Сможешь?

– Не сомневайся, – храбро отвечаю я. – На сколько дней ты летишь к сестре?

– На месяц. Сестру поддержать и ребятам мою родину показать. Да и кое-каких подруг надо навестить.

Я чувствую себя гусеницей в коконе страха. Страх за Марину. Страх за Наташу. Сестры катятся к гибели. Весь мой мир катится к гибели. Хотя все мы, рано или поздно, станем удобрением. Подобная философия меня совсем не успокаивает.

– Как твоя литература? – меняет тему Марина.

Я вздыхаю.

– Никак. Мои молитвы об успехе наверх не проходят.

Хочу рассказать жене о приглашении «Баварского монстра», но звонок в дверь затыкает мне рот. У Саши есть ключи. Кого это еще принесло? Мы, не сговариваясь, укоризненно смотрим на часы. В Баварии не принято ходить в гости так поздно.

Марина открывает дверь. Из зала мне видно, что на пороге скособочилась одна из двух наших соседок – старенькая фрау Краус. Фрау Краус приехала в Наш Городок после войны из Чехии. Судетская немка. Сейчас ей уже за девяносто.

Соседка подслеповато щурится, стараясь углядеть в темноте хозяев. Она одета в затрапезный домашний халатик. Руки трясутся. От старческой немощи.

– Что случилось, фрау Краус? – участливо спрашивает старушку Марина, включая в прихожей свет.

Та невнятно бормочет беззубым ртом, беспомощно прижимая руки к груди:

– Я прошу прощения, но мне плохо. Очень плохо. У меня нет родных, все уже умерли. Мне больше не к кому обратиться. Не могли бы вы мне помочь?